Зинон опаздывала. Этим вечером Зинон решила поразить всех.

«Красотуля! Алекс! Я – в салон! Маникюр, педикюр, макияж и прочая дребедень. Езжайте на показ без меня, а я потом… как Царевна Лебедь…»

Вот так! Зинон возомнила себя Царевной Лебедью, а Александр, еще до конца не поверивший в свое счастье, страдал и нервничал, думал, что Зинон просто его стыдится, вот и не хочет ехать вместе. Алиса, как умела, его утешала. Кажется, не слишком успешно.

Они приехали рано, в числе первых гостей. Алисе хотелось осмотреться, подбодрить Виталика перед показом. Все будет хорошо, она в этом уверена. Виталику помогает очень грамотный пиарщик. Взять хотя бы место проведения показа. Это же просто чудо какое-то! Алиса даже представить себе не могла, что в Москве есть такое. Зал находился на последнем этаже стеклобетонного небоскреба. Небоскреб был самым заурядным – таких в городе десятки, – а вот зал поражал.

Первое, что бросалось в глаза, – это стеклянный потолок и огромное, во всю стену, панорамное окно. За окном, где-то далеко внизу, сиял огнями вечерний город, а через прозрачный потолок заглядывала полная луна. Луна была большой, непривычно яркой и походила на диковинный светильник – еще один ловкий дизайнерский ход.

– Здорово, правда? – послышался за ее спиной взволнованный голос.

Алиса обернулась. Виталик выглядел измученным и напуганным. Зря – теперь она точно знает, что все пройдет на «ура».

– Коллекция называется «Лунная соната». Понимаешь? – Холодными пальцами он сжал ее руку.

– Понимаю. – Алиса ободряюще улыбнулась. – Лунная соната под лунным небом. Очень красиво! А аранжировка?

– Угадай с трех раз. – Виталик нервно поежился.

– Бетховен?

– Как думаешь, не слишком много луны?

– Думаю, все очень здорово. Кстати, познакомься, это Александр, друг Зинон.

Мужчины обменялись рукопожатиями.

– А где сама Зинон? – спросил Виталик.

– Перевоплощается, решила сразить всех наповал, – усмехнулась Алиса.

– У нее получится. Лично меня она уже сразила. – Виталик бросил быстрый взгляд на напрягшегося Александра, добавил: – Друг, тебе повезло, Зинон – уникальная женщина.

– Я в курсе. – Александр неуверенно улыбнулся.

– Все, я вас оставляю. Бегу встречать остальных гостей. – Виталик поднял глаза к лунному небу, сделал несколько глубоких вдохов.

– Ну, ни пуха ни пера! – Алиса потрепала его по волосам.

– К черту! – выдохнул модельер и сорвался с места.

Алиса улыбнулась: видно, на сегодняшний вечер у нее такая доля – успокаивать взволнованных мужчин. Вот и Александр снова приуныл, чувствуется, что ему неловко и маетно: по напряженно сжатым губам, по мрачному взгляду, по тому, как он то и дело нервно поправляет идеально сидящий пиджак. Она его понимала, светская тусовка – это испытание не для слабонервных. К этому нужно привыкнуть и набраться опыта, а Зинон, Царевна Лебедь, бросила парня одного в такой ответственный момент…

Алиса взяла Александра под руку, шепнула на ухо:

– Успокойся, все будет хорошо.

Он с благодарностью улыбнулся:

– Зинон тоже так говорит.

– Ну, вот видишь! А Зинон никогда не ошибается, у нее чутье.

Все-таки Клим приехал на показ раньше положенного срока: прислушался к доводам Виктора. Друг, в отличие от него, относился к предстоящему показу максимально серьезно. «Коль уж мы вбухали в этого гения столько денег, то, как минимум, должны проследить, чтобы все прошло гладко. Так что давай, Климушка, впрягайся, не все же мне одному».

Пожалуй, друг прав. Он и так самоустранился на целых три месяца, занимался исключительно лондонским филиалом, а Виктору приходилось все расхлебывать одному: и с бизнесом, и с Дашей…

По словам друга, после разрыва с Климом Даша очень страдала. Сначала пыталась уйти в запой. Потом запой плавно перетек в загул. Выбивала Клима клином, как образно выразился Виктор. В конце концов ему пришлось вмешаться. На вразумление непутевой сестры ушло почти два месяца. Виктор уже потерял надежду, когда внезапно все Дашины страдания закончились. Помог психотерапевт, к которому еще на заре ее депрессии Виктор отвел сестру. Помощь была, на взгляд Виктора, не слишком профессиональной, но зато весьма эффективной. Говорят, так часто бывает, что пациенты влюбляются в лечащего доктора. Даша влюбилась, а доктор, вопреки законам медицинской этики, ответил ей взаимностью. Сначала Виктор хотел вмешаться, а потом передумал. Избранник сестры оказался мужиком неплохим: порядочным и самостоятельным. Да и Даша с ним изменилась: перебесилась, успокоилась. Вот тебе и чудеса психотерапии! Или, может, это и в самом деле – любовь? Виктор не знал, но за младшую сестру был рад несказанно.

И Клим был рад. Раньше бы сообразить, что они с Дашей – не пара, и не морочить девчонке голову. Но теперь уж что? Хорошо то, что хорошо кончается. Даша «перебесилась», нашла свое женское счастье, а он…

А что – он? У него все хорошо. Бизнес идет в гору, совесть его чиста. Что еще нужно для жизни? Вот сейчас на показе поприсутствует, приобщится к прекрасному. Кстати, приобщаться можно начинать прямо сейчас, вон сколько очаровательных барышень кругом! Настоящий цветник! Может, за моделькой какой приударить? А что, и не слишком хлопотно, и приятно. Клим уже четвертый месяц один, непорядок.

– Любуешься? – Виктор понимающе улыбнулся. – Все-таки ты, Панкратов, хитрец! Ну, признайся, ты с этим гением связался исключительно из-за возможности общаться с такими вот красавицами? Я-то сначала не врубился, думал, на кой хрен тебе эта морока с показом, а потом как-то попал на репетицию, посмотрел, как эти ангелы длинноногие порхают по подиуму, и прозрел. Молодец, Панкратов, масштабно мыслишь!

– Да ладно тебе, – отмахнулся Клим. – Ты лучше скажи, кто помещение для показа выбирал? – Он с удивлением осмотрел зал, похожий на огромный аквариум. Снаружи, близко-близко, огни и звезды, и луна в полнеба, а внутри – люди-рыбки.