– Твоя задача какая? Охрана. Ты бабки получаешь не за то, что думаешь, а за то, что стережёшь. И когда кто-то приходит, ты обязан, прежде всего, проверить, кто это, а не полагаться на то, что они правильно кнопки нажали.

Гурону очень хотелось оправдаться, но тут Матвей был прав, и он сидел молча, надеясь только на то, что наказание будет не самым суровым.

– А, может, - Матвей помолчал, - ты с ними в доле? Что-то гладко у них получилось. И код они знают, и дверь ты им спокойно открываешь, и не мочат они вас, хотя должны бы, а?

– Да ты что, Матвей! – Гурон вскочил с низенького диванчика, на котором сидел. Подобное предупреждение попахивало пулей в затылок или удавкой на шею. – Да я … Ты мне этих гадов только … А вот!

Он торжествующе поднял покалеченную руку:

– Это ж они мне … Чего бы тогда?

– Для правдоподобия, Борик, для правдоподобия. Рука, она, понимаешь, заживёт, а деньги останутся. За соответствующую сумму чего бы и не потерпеть немного?

У Гурона не хватило слов. Он задохнулся, открыл и захлопнул рот, моргнул, глядя в упор на Матвея выпученными глазами.

В это время в комнате появился сам Больман в сопровождении Биты. Лицо казначея было красным, глаза слезились.

– Садись, - сказал ему Матвей. Сейчас хозяином был он, вне зависимости от того, кому принадлежал этот дом. Больман послушно сел и промокнул слезащиеся глаза большим клетчатым платком. Совпадение с образом убитого горем человека было абсолютным.

Бита, располагаясь рядом с ним, кивнул Матвею, давая понять, что люди на месте, работа идёт, всё, что может быть обнаружено, они найдут.

– Значит, ты открыл дверь, - Матвей опять обратился к Гурону, - и что дальше?

– Я это … открываю, а они там … стоят.

– Сколько?

Гурон пожал плечами.

– Я не знаю. Они мне сразу того … брызнули … Я зажмурился …

– Но, перед этим, когда открыл дверь, ты их должен был увидеть. Пусть на мгновение, но видел. Сколько их было?

– Ну-у … трое, - неуверенно предположил Гурон.

– Двое, - подал голос Больман. – Двое их было. Оба в масках. В этих… в п-отивогазах.

– Так. Значит двое. А ты где был в это время?

– Наве-ху, - хмуро сказал Больман. – Когда -аздался сигнал, что они че-ез во-ота п-оехали, я был здесь. В кабинете. Ещё подумал, что Гоша так -ано за деньгами п-иехал.

– Значит, почувствовал, что что-то не то, но уши развесил и пошёл вниз, как последний лох, да?

Теперь взвился Больман.

– Ну, знаешь, Матвей! А ты как думал? Я жду пацанов, жду, что они сейчас заедут бабки заби-ать. Тут подъезжают, отк-ывают во-ота, всё как всегда, как я мог понять, что это наезд?

– Не кипятись! Ты на бабках сидишь, ты за них в ответе! – Матвей хлопнул ладонью по столу. – Ты всё время должен быть настороже. А ты расслабился, разнежился. Привык, что ты за моей спиной. Думал, что тебя никто не посмеет тронуть. А ты видишь, что сейчас творится? Того и гляди, нам в глотку вцепятся. Я вчера что говорил? Забыл?! В десять раз нужно быть осторожней! В сто! А вы, мудаки? К вам заходят, а вы дверь открываете, даже не глядя, кто. Сядь на хрен, не тряси щеками!

Больман опустился на место, опасаясь, как бы его сейчас не вывели в расход под горячую руку.

– Как тебе пальцы поломали? – обратился Матвей к Гурону.

– Так я это … Сразу ж за пушкой …

– Понятно. А ты, когда спустился, то этого уже вырубили?

Больман кивнул.

– Ну, и что дальше?

– Я спускаюсь, вижу – Бо-я уже лежит. И двое в противогазах, со стволами пе-едо мной. Стволы мне в мо-ду. Оружие заб-али. Гово-ят, где ключи от сейфа?

– Что, получается, знали, где бабки лежат?

– Видимо. Даже не сп-ашивали ничего, с-азу п-о сейф.

Матвей многозначительно посмотрел на Биту. Тот кивнул.

– Опиши их, - потребовал Матвей. Больман пожал плечами.

– Как их опишешь? Под п-отивогазами ничего не видно. Ну, один с-еднего –оста, д-угой чуть пониже. Ку-тки – Ту-ция, б-юки, на головах пидо-ки вязаные, волос не видно. На –уках пе-чатки.

– Перчатки всё время на руках были? Может, кто-то снимал? – спросил Бита.

– П-и мне нет.

Бита досадливо крякнул. Ребятам, которые искали отпечатки пальцев, вряд ли что светит.

– Какое у них было оружие? – спросил Матвей.