— Ну что же, Адольф… — комендант улыбнулся. — Я думаю, что из-за всех этих неприятностей все-таки не следует испытывать ваше терпение и терпение вашей очаровательной невесты. Пусть свадьба состоится в назначенный срок.

— Я прошу вас, господин майор, от моего имени и от имени Роз-Мари быть самым почетным гостем за свадебным столом. Вы столько сделали для нас!

— Полно, полно, Гедер… Я буду рад быть свидетелем вашего семейного счастья. И пусть это радостное событие хотя бы немного отвлечет нас от наших огорчений.

— О, благодарю вас, господин майор!

Свадьба удалась на славу. Роз-Мари, в белом подвенечном платье, с флером на волосах, радостная и немного смущенная, была в центре внимания. Офицеры комендатуры, приглашенные к свадебному столу, наперебой провозглашали тосты в ее честь. Проникновенную речь произнес комендант, сидевший на самом почетном месте. Он сказал:

— Господа! Это поистине символично, что здесь, на вражеской земле, покоренной силой оружия армии фюрера, мы закладываем основы новой немецкой семьи! Добрая немецкая семья — одна из основ могущества нашей империи. Я уверен что вы, Адольф, и вы, Роз-Мари, соединенные узами любви, построите поистине немецкую семью, что она явится достойной частицей великой германской нации, самим богом призванной господствовать над всеми народами!

Пили за новобрачных, за их будущих детей, за победоносное окончание войны в России, за фюрера, за здоровье господина коменданта…

Веселое, шумное застолье длилось долго. Наконец комендант, оглядев порядком нагрузившихся гостей и чувствуя, что и он перебрал лишнего, предложил:

— Не освежиться ли нам, господа? Я предлагаю прогулку верхом! А новобрачным дадим наконец возможность остаться вдвоем.

Предложение коменданта было принято с одобрением всеми. Но Роз-Мари заявила:

— И я хочу! Я еще никогда не ездила верхом на лошади. — Она обернулась к мужу: — Адольф, ты позволишь?

— Я рад исполнить любое твое желание, дорогая!

— Прекрасно! — захлопала в ладоши Роз-Мари. — Вы мне дадите лошадь, господин комендант?

— С удовольствием, но… — майор поглядел на белую вуаль, украшавшую голову новобрачной, на ее пышное, словно облако, платье, — ваш наряд не совсем удобен для верховой езды.

— Я попрошу Адольфа дать мне надеть что-нибудь из его обмундирования!

— В таком случае — какие могут быть возражения! — галантно сделал кивок в сторону Роз-Мари комендант и приказал:

— Господа, распорядитесь седлать лошадей! Самую смирную — для фрау Гедер! — и, повернувшись к Саше, спросил: — А куда бы вы хотели проехаться?

— К мосту! — не задумываясь, заявила Саша. — Там, я слышала, недавно произошло ужасное крушение. Я еще никогда не видела…

— Зрелище не из приятных, — слегка поморщился комендант, видимо вспомнив, какие неприятности он уже имел из-за этого происшествия. — Но если вам так угодно — пожалуйста. Кстати, я взгляну, как идут восстановительные работы.

Вскоре на полевой дороге, тянувшейся вдоль железнодорожного пути от станции Щигры к мосту, можно было увидеть кавалькаду, во главе которой ехали комендант, Гедер и его молодая жена. Роз-Мари, одетая в брюки мужа, довольно уверенно сидела в седле, и комендант, ехавший рядом, расточал ей комплименты:

— В этой униформе и в седле вы, Роз-Мари, олицетворяете мужество и красоту германской женщины!

Когда подъехали к мосту, комендант сказал:

— Смотрите, Роз-Мари, что наделали эти бандиты-партизаны!

Саша увидела, что одна из ферм моста обрушена, под ним и возле него валяются разбитые в щепки платформы, рядом — свалившиеся с них танки. Их стараются вытянуть и поставить на гусеницы, надрывно ревя моторами и натягивая тросы, два уцелевших танка.

— Как интересно! — воскликнула Саша, разглядывая эту картину и то, как под сброшенной взрывом фермой копошатся саперы, начавшие ремонтные работы. — Но ведь скоро мост исправят, господин комендант, не так ли?

— К сожалению, не так уж скоро, как нам с вами хотелось бы, — комендант не скрыл своего огорчения. — Эти большевистские террористы добились-таки своего.

За месяц, прошедший после того, как Саша поселилась в комендатуре, она бывала здесь, у моста, уже не раз. Никто в комендатуре не придавал значения тому, что Гедер изредка берет невесту с собой, когда на дрезине или в тележке, запряженной парой лошадей, отправляется проверять, как охраняется путь и линии связи, проходящие вдоль него, как обстоит дело с противопожарной охраной путевых сооружений. Да мало ли было дел у Гедера, которому комендант, зная его добросовестнейшее отношение к службе, поручал многое. Отправляясь к мосту, Белов и Саша прихватывали с собою мину, спрятав ее в хозяйственной сумке, которую она обычно брала, чтобы в попутном поселке купить к столу курицу или яиц. И конечно, никто из охраны моста не обращал внимания на то, что, когда Гедер занимался обычной проверкой и давал разные указания, его невеста, которой, вполне понятно, было скучно ждать, пока он закончит служебные дела, уходила на берег речки, близ моста. А потом за нею спускался туда Гедер. Довольно часто, не полагаясь на караульных, он сам осматривал, нет ли чего-либо подозрительного под мостом, и те только удивлялись: до чего же дотошный этот обер-лейтенант. Но каково было бы их удивление, если б они узнали, что Гедер и его невеста, приезжая к мосту, оставляют тщательно скрытые под его крайней опорой мины, а в последний приезд, за несколько часов до крушения, Гедер там же установил часовой механизм — точно на то время, когда по мосту должен пройти состав с танками. Подпольщики, с которыми Белов держал постоянную связь, предупреждали его, когда должны проходить военные эшелоны на Воронеж. Там после затишья, длившегося с июля, вновь разгорелись бои.