– Выступаем завтра. Разведка уточнила местоположение южной армии. Она находится в двадцати ли от нас. Это крупная группировка – семьдесят тысяч. Сорок тысяч отборной тяжёлой конницы. Лучшие, отборные воины. Тридцать тысяч пехоты – десять тысяч лучников, пять тысяч тяжёлых латников и пятнадцать тысяч лёгкой пехоты – пращники, мечники. Армия встала лагерем, видимо ждёт подхода второй, северной армии, чтобы навалиться на нас всем скопом. Северная армия – пятьдесят тысяч. Конница – двадцать тысяч, пехота – тридцать тысяч. Находятся в пяти днях от нас. Наша задача – разбить их по отдельности, пока армии не сошлись. Тогда будет сложнее.

Хеверад обвёл глазами соратников, и сел на место, за свой стол, в глубокое мягкое кресло, украшенное золотым тиснением по чёрной коже.

– Вопросы есть? Генерал Жостар?

– А зачем вы меня спрашиваете? – поворчал генерал – я тут никто. Вы же теперь командуете армией. Только хочу спросить – откуда такие сведения об армиях противника? Почему вы с такой уверенностью определяете численность армий Исфира?

– У меня отличная разведка, генерал – кивнул головой Хеверад – я ей верю. Сегодня разведгруппа вернулась от южной армии.

– Это тот сержант? Чёрный? – спросил командир конников Броган – про него такие страсти рассказывают…говорят, он выкрал офицера прямо из лагеря северной армии и резал его на куски, пока тот не рассказал всё, что требовалось. Несчастный скончался в муках. Его все боятся, как огня. Зверь зверем.

– Хмм…почему-то мне всегда казалось, что Нед слишком мягкий – пожал плечами Хеверад – ну что же, война всех меняет. Главное – его сведениям можно доверять, уверен. Давайте-ка по делу, мы собрались здесь не для того, чтобы обсуждать какого-то сержанта. У нас есть более важные задачи. Итак – полковник Броган, конница готова к походу?

– Готовы. Готовность час. Ждём сигнала.

– Зайд, Эвор?

– Готов. Готов. Готовность час.

– Хорошо. Итак, план сражения таков, смотрите сюда! – полковник подошёл к столу и сдернул покрывало с карты – господа, внимание! Смотрим…

– Стрелять залпами! Начали! – Хеверад скомандовал сигнальщику, и тот начал махать руками, передавая приказ другому сигнальщику, стоящему на холме. Семь тысяч лучников натянули тетивы, и стрелы, жужжа, взлетели в воздух тучей смертоносных шмелей.

Вражеское войско стояло в нескольких сотнях шагов впереди в боевой готовности. Ночью та и другая сторона выдвинулись на широкое поле, ограниченное с правой стороны небольшой рекой, встали в боевые порядки и приготовились к сражению. Переговоров не было – о чём говорить?

Противник по численности превосходил армию Замара в два раза, даже больше чем в два раза. Они собрали все силы, что смогли, всех, кто шёл на столицу.

Утро было солнечным, ярким, свежим, небо было будто вымыто с мылом и сияло голубизной. В такой денёк трудно умирать. А умереть сегодня придётся многим, многим тысячам людей.

Костяк армии Хеверада составляли Корпус и тяжёлая кавалерия под командованием полковника Брогана. Из кадровых замарских кавалеристов, наёмников, и кавалерии дворян, призванных на ополчение, Броган создал мощный кулак в тридцать тысяч конников, способных смести всё на своём пути. Им предстояло вступить в бой первыми.

Пехота замарской армии была разделена между двумя полковниками – Зайд и Эвор приняли командование над правым и левым крыльями. Корпус остался под командованием Хеверада и стоял в резерве, укрытый за холмом, на котором находился командный пункт командующего.

Количество лучников в армии Хеверада увеличилось до семи тысяч – трофейные луки исфирцев были вручены пехотинцам, которых начали в ускоренном порядке обучать стрельбе. Впрочем – особого умения не требовалось, кроме одного – не послать стрелу в затылок впереди стоящим товарищам. Главное – чтобы стрела ушла в сторону противника, а там она сама найдет себе цель. В тесный строй конников или пехотинцев практически невозможно промахнуться. Стрела найдет свою жертву.

Первыми пришли в движение конники Исфира. Закованные в железо могучие кони легко несли не менее могучих всадников, с детства приученных к тяжёлому ратному труду. Конный латник не мог быть хилым. Попробуй-ка, удержи в руках копьё длиной в несколько метров, и помаши тяжёлой секирой, или мечом длиной в рост человека! Ударом такого меча всадник мог пополам развалить легко защищённого пехотинца, ударив с седла и привстав на стременах. Тяжёлая броня уберегала от сабель, кинжалов, стрел-срезней, и только тяжёлые острые болты и стрелы с бронебойными наконечниками могли пробить стальные латы, и то – на не очень большом расстоянии. Стрелы просто отскакивали от полированных пластин брони.

Эти стальные монстры на огромных конях разгоняли лёгкую пехоту, как метельщик гоняет упавшую листву своей кривой метлой. И лишь специально обученные тяжёлые латники, подобные солдатам Корпуса, могли выдержать удар тяжёлой конницы. Или такие же конники – соответственно.

Конница Замара мало чем отличалась от конницы Исфира. Та же броня, то же вооружение, та же тактика боя – выстроиться по несколько сотен конников в ряд, и подгоняя своих лошадей каблуками стальных сапог, понестись на врага, выбирая кончиком стального жала копья жертву, готовую умереть в этот солнечный день. Впрочем – кто, когда был готов умереть? В солнечный ли день, или в пасмурный…