В конце концов, это только чиновникам кажется, что жизнь подчиняется условиям некоей процветающей у нас игры, согласно которой сначала одно ведомство нринимает, а затем другое — с той же легкостью отменяет. На самом деле человеческие потребности все равно переигрывают по-своему. И поэтому, пока солнце провоцирует жажду, а речной бриз — аппетит, люди будут устремляться на «поплавки».

Я уж не говорю о другом, что надолго и в разные времена обеспечивало надежную береговую стоянку, — о юношах, которые почти все — что в черноморской Одессе, что в пресноводной Москве — в определенном возрасте прямо-таки рвутся уйти в море и стать капитанами. При этом еще Бабелем подмечено — «пока не женятся». Но вот как раз тут-то и загвоздка.

Потому что женятся они с необычайным упорством.

А уж после того — прямая дорога к «поплавкам»…

Самыми респектабельными кафе в столице СССР были, конечно, те, что существовали на одних площадях с ресторанами при лучших отелях. О некоторых из них — при гостиницах «Националь» и «Метрополь» — уже было упомянуто. Об общей с ресторанами и, соответственно, очень хорошей кухне — тоже.

По той же причине заслуженной славой пользовались кафе при популярных московских ресторанах — например, то, с которым в свое время поделилась площадью и именем легендарная «Прага».

Было еще несколько вроде бы совсем рядовых с виду городских кафе, которые существенно выделялись из общего ряда своей добротной кухней и «лица необщим выражением».

Однако и внешне малозаметных я бы со счетов не скидывал. А теплым словом вспомнил бы, к примеру, небольшое, уютное кафе «Рыбное» у Никитских Ворот. Вот где в конце 1960-х годов после очередного просмотра в Кинотеатре повторного фильма можно было недорого и очень недурственно, можно сказать, по-домашнему покушать. А все потому — и завсегдатаи это хорошо знали, — что на кухне тогда «колдовал» Семен Федорович Гришин — легендарный, уникальный по своему профессиональному стажу кулинарный мастер: свой последний рабочий день у плиты он провел, когда ему исполнилось… 100 лет.

Поскольку трудовую карьеру Семен Федорович начал с одиннадцати лет еще в ресторане «Прага», дотянуть до такого же столетнего трудового стажа ему оставалось совсем ничего — всего лишь чуть больше десятилетия….

И все же, если продолжать обзор на основе личного опыта и пристрастий, я бы для начала предпочел обратиться к семейному альбому. А также событию, которому почтенный Семен Федорович был почти ровесник. Так, мне кажется, будет удобней коснуться самого главного, не только связанного с заявленной выше темой, но и вообще с первоосновой жизни.

Вы думаете, я это про что? А я — о самом дорогом, интимном. О том, что предшествовало моему — да и не только моему, но и вашему тоже — рождению.

При этом не будем залезать в глубину веков и подробности темы, столь же личной, сколь и архиважной в плане поддержания численности народонаселения. Коснемся лучше прелюдии, где путь к самому существенному в деле продолжения рода человеческого начинается с любовной искры, вдруг проскочившей между двумя юными созданиями. А если конкретней — места, где следующий, не менее судьбоносный шаг испокон веку проходил в обстоятельствах публичного уединения.

Ну, взять хотя бы моего дедушку с бабушкой! Ведь было же у них первое свидание. Где оно проходило? Не знаю, как у ваших прародителей, но мои отметились визитом в кафе.

Говорили, что визит был повторен накануне помолвки. Потом сфотографировались — судя по фирменному знаку на обороте, в фотоателье на Кузнецком Мосту. Какое именно было кафе и где находилось, не уточняли. Вспоминали только, что угощались главным образом мороженым.

Ничего другого в семейной летописи не сохранилось. Зато доподлинно известно, что случилось это в 1886 году, в изнывающий от жары летний городской день. То есть тогда, когда прием именно этого продукта, неподражаемо ласкающего наш организм сладким, живительным холодком, особенно желанен. Других, гораздо более возвышенных чувств это не только не погасило, а скорее раздуло еще более жарким пламенем.

Потом все было как у людей: сватовство, венчание, появление потомства. Но тот «разбег», судя по дальнейшему появлению многочисленных детей, из которых, несмотря на крайне неблагоприятные исторические обстоятельства, все равно выжили четыре девочки и три мальчика, получился мощным.

Более того! Кое-что из той мощи передалось и следующей генерации. Во всяком случае, один из их сыновей — мой будущий отец — тоже начал свой путь к браку с приглашения моей будущей матери — как вы думаете, куда?

Правильно! Тоже в кафе-мороженое…

Отсюда, видимо, особо теплое отношение к этому типу общепитовских учреждений застряло и в моих генах. Свою будущую первую жену я тоже потащил в кафешку на Арбате, где вместе с нами под некую ледяную сладость и дежурный бокал легкого вина ворковало еще несколько парочек. Эх, мне бы тогда поглубже поинтересоваться вопросом, куда потом деваются невесты, став женами. Но тогда голова была занята другими мыслями. Однако одна, более или менее дельная все же пришла как раз в том кафе. «Это же какое количество браков было заключено по результатам подобных встреч?» — с некоторым ужасом подумал я, вдруг осознав, что тоже ступил «на боевую тропу» предков. И тут же, представив себе, историям скольких семей, родов и кланов положили подобные встречи начало, обреченно потянулся к бокалу.