Хейзен медленно продирался вперед, не обращая внимания на царапины и густые клубы пыли. От пыли и запаха кукурузы у него вскоре потекло из носа. Он швырнул в сторону очередной окурок, потом сообразил, что следовало прежде затушить его. Ну и черт с ним. Если выгорит все это поле, то «Бассуэл эгрикон» даже не заметит этого. Для них тысячи акров урожая – капля в море. Вообще-то они сами должны ухаживать за своими полями, поддерживать здесь порядок и выискивать трупы мертвых животных. Впрочем, те, кто руководит этой компанией, вероятно, никогда в жизни не видели этих полей и не месили грязь между бесконечными рядами кукурузы.

Как и все жители Медсин-Крика, Хейзен родился и вырос в фермерской семье, которая вскоре продала землю компании «Бассуэл эгрикон» и перестала заниматься сельским хозяйством. За последние сто лет население этого городка уменьшилось вполовину и продолжало сокращаться. В городке все чаще и чаще появлялись пустующие дома, которые уже невозможно было продать. Люди бросали их и уезжали в большие города, а здесь оставались почти одни старики. Эти брошенные дома с пустыми окнами напоминали шерифу пустые глазницы каких-то чудовищ, обреченных на гибель. И это ощущение усиливалось из-за того, что все они стояли на фоне бескрайних кукурузных полей. Сам Дент Хейзен все же решил остаться, но вовсе не из любви к Медсин-Крику, а просто потому, что любил свою работу, ему нравилось носить форму и быть уважаемым человеком в этой Богом забытой глуши. Дент был привязан к этому городку потому, что хорошо знал его, знал каждого живущего здесь человека, каждый темный угол, знал все секреты его жителей и везде чувствовал себя как дома. Он даже представить себя не мог жителем какого-нибудь другого города.

Словом, Дент был частью этого городка, а городок был частью его самого.

Внезапно Хейзен остановился и направил луч фонаря вперед. В воздухе, пропитанном пылью и запахом кукурузы, он уловил новый странный запах. Это был запах разлагающейся плоти. Шериф поднял голову и увидел, что хищные птицы кружили как раз над этим местом, прямо над ним. Еще несколько метров, и он будет на месте. Дент расстегнул наплечную кобуру, вынул пистолет и осторожно пошел вперед. Трупный запах усиливался с каждым шагом. Вскоре луч фонаря выхватил из темноты небольшую поляну. Странно.

Шериф поднял пистолет, снял его с предохранителя и медленно вышел на поляну. Какое-то время он недоуменно оглядывался, пытаясь сообразить, что все это означает и как появилась поляна посреди поля. Через минуту его взгляд остановился на чем-то необычном, и Дент тут же понял, что это. Оружие выпало у него из рук, ударилось о твердый ком земли и выстрелило. В окружающей шерифа мертвой тишине выстрел прозвучал как гром среди ясного неба. Но он едва ли слышал этот выстрел.

Два часа спустя шериф Дент Хейзен стоял примерно на том же месте, но теперь уже в окружении большого количества следователей, медиков и репортеров, нагрянувших сюда из столицы штата. Поляну, это гигантское место преступления, освещали мощные фонари. Где-то поблизости натужно гудели генераторы, вырабатывающие необходимую для этого электроэнергию. Толпа из столицы штата прорубила дорогу в кукурузном поле, чтобы иметь доступ к месту происшествия, и теперь дюжина полицейских машин с мигалками, грузовых фургонов с оборудованием, машин «скорой помощи» и других автомобилей была припаркована неподалеку на специальном участке, очищенном от кукурузы. Фотографы энергично снимали место преступления, и вспышки от их фотоаппаратов как молнии прорезали окружающее пространство. А в самом центре этого сборища сновал туда-сюда тот, кто собирал вещественные доказательства, и ковырял землю своим длинным пинцетом.

Дент Хейзен молча смотрел на труп, периодически испытывая приступы тошноты. Это было первое преступление в Медсин-Крике за всю его жизнь. Последнее убийство произошло здесь еще во времена «сухого закона», когда Рокера Мэннинга застрелили на берегу ручья во время получения очередной партии самогона. Когда же это было? Примерно в 1931 году. Это дело тогда расследовал дед Хейзена, и он же задержал преступника. Но это было совсем другое дело. Там было все ясно, а здесь... здесь просто какой-то дурдом. Даже трудно представить себе, кто это сделал.

Хейзен отвел взгляд от тела и посмотрел на импровизированную дорогу, вырубленную полицейскими в стене кукурузы. Сыщики из столицы сэкономили таким образом почти четверть мили. Конечно, им сейчас было удобно добираться до места преступления, но при этом они могли уничтожить вещественные доказательства. Интересно, это стандартная процедура полицейских из штата или самое обыкновенное разгильдяйство? Они все делали с каким-то пренебрежением, словно приехали сюда для выполнения самой обыкновенной и рутинной работы. И только молодежь пребывала в шоке и никак не могла совладать с волнением.

Шериф Хейзен относился к коллегам из полицейского управления штата без особого почтения. Если к ним как следует присмотреться, то они чем-то напоминают толпу высокомерных и наглых засранцев с дурацкими манерами и начищенными до блеска ботинками. Однако сейчас Хейзен сочувствовал им. Сейчас они имели дело с преступлением, которое выходило за рамки обычных полицейских событий, и их предыдущий опыт был абсолютно бесполезен. Хейзен достал пачку «Кэмела», закурил сигарету и вдруг вспомнил, что на самом деле это не первое убийство за время его службы. Это вообще не его дело, поскольку тело обнаружено за пределами городка, а значит, находится вне пределов его юрисдикции. Ну и слава Богу. Он просто обнаружил труп, а теперь пусть эти умники из штата пыхтят и рыскают по полю в поисках вещественных доказательств.