А больше некому! В тот день ван Хорн ни с кем близко не общался, не считая Яна Уолша. С Уолша станется – мог подставить «жучка» и он, но посол не подходил к ван Хорну ближе, чем на расстояние протянутой руки, и уж тем более ван Хорн с ним не обнимался.

Значит, разговор с послом Содружества ей известен. Что ей это даст? Сведения о том, что кто-то ищет Агламбу Керрора на Хлайбе. Ну и что? Мало ли кто кого ищет на Хлайбе?

Внезапно ван Хорн почувствовал, как кровь бросилась ему в лицо. Она поставила «жучка» после обеда, когда он, как последний кретин, склонился поцеловать ей руку. Она проявила заботу, якобы смахнув с лацкана пылинку, он расчувствовался, приняв это за потепление личных отношений, а на самом деле…

Схватив со стола коньяк, ван Хорн припал к горлышку и не отрывался, пока бутылка не опустела. Уэйнстейн деликатно смотрел в сторону. Ван Хорн размахнулся и шарахнул бутылку о стену. Панель розового дерева треснула, по комнате разлетелись осколки. Подскочив к столу, ван Хорн смахнул с него комп и что было силы поддал его ногой.

– Так… – Тяжело дыша, он уперся побелевшими кулаками в столешницу и вперился в секретаря. – Эту суку взять, допросить… и чтобы все сказала, слышишь, ты?

– Слышу, – пролепетал Уэйнстейн.

– Нет! Сам допрошу. Просто возьми ее. Понял?

Торопливо кивнув, секретарь засеменил к двери.

– Стой! – Ван Хорн упал в кресло и яростно потер подбородок.

В таком деле гнев – плохой советчик. А ну как она ничего не скажет или предпочтет принять какую-нибудь гадость? От мертвого шпиона толку никакого. Выявить связи – вот что главное. Связи и способ передачи данных. Ведь не просто так шпионка такой квалификации работает на его клан: или выполняет попутно свои задачи, или копает под него.

– Викторию Салливан не трогать. Наблюдение вести только электронными средствами общего назначения. Пусть думает, что это поголовная проверка. Пусть все будет как прежде. Выяснить, с кем общается и каким путем попала на Хлайб. В ближайшие дни надо будет взять человека Сигевару из числа наиболее приближенных и выяснить у него, какие отношения были у его босса с этой сучкой. Для этой операции наймешь банду из Развалин. Людей, мутантов – безразлично. Все, можешь идти.

Проследив, как Уэйнстейн скрылся за дверью, ван Хорн открыл резной шкафчик и достал бутылку зеленого стекла. Отец предпочитал это пойло, прежде чем решался на что-то серьезное. Конечно, не спьяну, но самые дикие мысли приходили ван Хорну-старшему после общения с абсентом, настоянным на регуланской полыни. Вдвое больше алкалоидов, чем в обычной, земной. И ни разу отец не принял ошибочного решения!

– Что ж, баронесса Паулина фон Борнштайн, я вам безразличен как любовник? Посмотрим, понравлюсь ли я вам в роли обманутого мужа, – прошипел ван Хорн, наливая в рюмку белесоватую жидкость. Едкая настойка обожгла глотку, он схватил кофейник и припал к носику. Из глаз потекли слезы. То ли от обиды, то ли от ядовитого пойла…

Сандерсу удалось первым подняться на ноги. Сквозь клубы пыли он разглядел, что они находятся не то в ангаре, не то в гараже. Вдоль стен были верстаки, у задней стены висел на тросах полуразобранный глидер, еще один стоял возле слипа перед ребристыми металлическими жалюзи. Рядом с глидером, уперев руки в бока, стояла женщина в облегающем сине-зеленом комбинезоне с распахнутым воротом. Она была ростом почти с него, черные волосы змеями струились по плечам, брови были нахмурены, а карие глаза метали молнии. Фигурой она напомнила Сандерсу Сюзи – тот же широкий разворот плеч, гордая посадка головы, под одеждой чувствовалось тренированное тело. Большая грудь рвалась из комбинезона, а длинные стройные ноги в полусапожках были вызывающе расставлены на ширину плеч. Помахав перед лицом ладонью, чтобы разогнать пыль, женщина топнула ножкой.

– Ну чего уставился? Валите отсюда.

– Здравствуйте, мисс, – сказал Сандерс.

– Апчхи… – сказал Полубой, поднимаясь на ноги, – здравствуйте.

– До свидания. Убирайтесь.

– При всем уважении, мисс, мы никак не можем убраться тем же путем, как вошли, – резонно возразил Сандерс, – кроме того, нам бы не хотелось туда, – он поднял глаза к дыре в потолке, – возвращаться. Если вы будете так любезны указать нам другой выход, мы им непременно воспользуемся.

– Выход вон там. – Кивнув куда-то им за спину, она перевела взгляд на Полубоя, несколько мгновений смотрела на него нахмурившись, а потом неожиданно улыбнулась.

Сандерс посмотрел на мичмана и тоже едва сдержал улыбку – в волосах Полубоя застряли какие-то опилки, а лицо было белым от бетонной пыли. «Странно, – подумал Сандерс, – у меня вид, наверное, не лучше, однако мне не улыбнулись». Полубой взъерошил волосы, стер ладонью пыль с лица, и вдруг Сандерс увидел, что мичман стремительно краснеет.

– Касьян, с вами все в порядке?

– Ага… угу… в порядке. – Наконец мичману удалось сказать что-то членораздельно. Сандерс впервые видел его в явном замешательстве. – А что там, за дверью?

– Склады Сигевару с замороженной продукцией, – помолчав, ответила женщина. – Вы откуда такие красивые свалились? Из отдела выбраковки?

– Н-нет. Мы из ресторана, – запнувшись, ответил Полубой.

– Ого! Решили уйти, не расплатившись? Вы, господа, теперь заплатите за ущерб лично господину Сигевару. А он не любит, когда ему причиняют ущерб.

– В ресторане мы расплатились, – сказал Сандерс, – только у группы молодых людей в одинаковых куртках к нам, неизвестно почему, возникли претензии, и нам пришлось выбираться этим путем. Кстати, когда они войдут на кухню ресторана и обнаружат дыру в полу, то не исключено, что последуют за нами. Скорее всего, минуя… э-э… этот вход, – он указал пальцем в потолок, – но все равно, нам не хотелось бы задерживаться. Могу еще добавить, что у них огнемет.