Для мира тоже.

Он протянул руку, преодолевая смешную преграду цепей. Лопнули сразу, громко, ударив по нервам. Ну же, почему люди замерли? Боятся? Пускай. Больше страха. Больше злобы.

Больше мерзости.

Кайя выпьет столько, сколько сможет.

А потом…

…Кайя, нет!

…Иза?

Здесь?! Здесь. Рядом. В толпе, которая подалась назад. Боятся? Правильно. Пускай. Страх за страх – хорошая плата. Замерли жвалы-спицы. И побледневшие вязальщицы падали на землю. Попятилась стража. Кто-то завизжал…

– Останови их. – Урфин отбросил щит. – Если толпа побежит, Изольду затопчут.

Как он мог привести ее сюда? Рисковать?

– Кто пошевелится, – Кайя говорил достаточно громко, чтобы его услышали, – умрет.

Теперь он чувствовал ее… и видел. Слов не достаточно. И на толпу падает полог его воли. Это, оказывается, просто. Люди – марионетки. Хрупкие. Замерли, не в силах шелохнуться. Чуть усилить давление, и они перестанут быть.

И те, которые на балконе. И те, что на земле… и те, что вокруг.

Изольда не пострадает.

Теперь он способен убивать избирательно.

…не надо никого убивать…

…ты вернешься?

Он уничтожит город. Замок. Протекторат. Людей. Если не согласится, то уничтожит. Ему нечего терять. Наверное.

…я уже вернулась. Не делай этого. Пожалуйста.

…почему?

Они же сами этого хотят, иначе зачем столько ненависти?

Боль причиняют. Без причины. Без жалости.

Кайя устал от боли.

…больше не будет. Я ведь здесь.

До нее – пять шагов по замершему миру.

Каждый как последний.

И Кайя страшно заглядывать в ее глаза, но он умеет преодолевать страх. Серые и яркие, он уже и забыл, насколько яркие.

…я пришла за тобой…