Наверное, это плохо. Жить под наблюдением тоже нехорошо.

– Задача системы – прогнозирование с целью сохранения стабильности мира. Отказ Кайя приведет к невозможности эффективного исполнения данной задачи. Система гарантирует сохранение и неприкосновенность полученных данных.

Он – не враг, вряд ли друг, но не враг точно.

– Модули позволят Кайя поддерживать связь с системой. Доступ к библиотекам будет открыт. Доступ к прогнозам будет открыт. Доступ мгновенного обмена информацией с другими объектами будет открыт.

Библиотека. Информация. Прогнозы. Выходит, Кайя мог иметь все это, но отец в очередной раз обрезал связь с миром. Зачем?

– Что я должен сделать?

– Подтвердить возможность доступа вербально.

– Подтверждаю.

Оракул все-таки умел моргать. Медленно смыкал веки и медленно же открывал.

– Дублирующая система модулей наблюдения активирована. Первичный сбор информации начат. Камера перехода ждет Кайя. Кайя следует ориентироваться на указатель.

Красная лента возникла на полу. Она вела за двери и по коридору, который постепенно менялся, возвращаясь к тому, изначальному своему обличью. Камера перехода и вовсе показалась до боли родной.

На этот раз не было взрыва, но исказившееся пространство вытолкнуло Кайя из камеры в храм. И только здесь он сообразил, что не поинтересовался, сколько же времени прошло. По ощущениям – немного. Но ощущения бывают обманчивы.

В храме стояла знакомая тишина. Мурана, сперва отпрянувшая, потянулась к Кайя, желая убедиться, что это он. Жив. Цел.

Дома.

А город гудел, но не зло, скорее… странно?

Хмельное какое-то веселье, с толикой безумия.

Радость. Злость.

Победа.

Кого и над кем?

Ночь. Костры жгут прямо на улицах. Музыка. Танцы. Люди пьяны.

Цыгане.

Торговцы.

Стража.

И люди в красных колпаках, которые наверняка что-то значат. Трое заступают дорогу Кайя и предлагают выпить за счастливые перемены.

…Иза…

Тишина. А в грудь тычут кружкой, расплескивая пойло на рубаху, только ткань не промокает.

– Прочь.

Кайя не слышит ответа.

До замка далеко, но он все равно ее не слышит. Даже эхо. Бежит, расталкивая тех, с кем случается столкнуться по пути, и люди сами спешат освободить дорогу. Кричат вслед.

Плевать.

Мост. Ворота.

Двор.

Не откликается.

Ее комната пуста, и давно. А в его собственной Кайя ждут.

– С возвращением, ваша светлость. Вы это ищете? – Лорд-канцлер выложил на стол серый браслет.

Система не лгала: маяк не покидал пределы замка. В отличие от Изольды.

– Как долго я отсутствовал?

Достаточно долго, чтобы опоздать.

На сутки? Двое? В городе Изольды нет. Вывезли. Как далеко? В каком направлении?

– Неделю. Боюсь, их светлость покинули пределы протектората.

Не лжет. Но за неделю добраться до границы…

– Присаживайтесь. – Кормак убрал руку от тамги. – Нам есть о чем поговорить.

Кайя знал, о чем будет этот разговор. Сделка. Условия. Возможно, договор гарантией исполнения – Кормак не поверит слову. Торг, который лишен смысла.

Согласие. И дальше как?

– Вы не спешите мне угрожать. – Лорд-канцлер смотрел снизу вверх, с интересом и легкой иронией.

– Повзрослел.

– Это замечательно.

Угрожать бессмысленно. Кормак не тот человек, который испугается угроз. Он знал, на что шел. Вывернуть?

– Кстати, мой разум тоже трогать бессмысленно. Мне известно лишь общее направление. Остальным занимается посредник. Вот, – рядом с тамгой появился плоский камень темно-красного цвета, – это связь.

Нить, протянутая между Кормаком и человеком, который находится за десятки лиг отсюда. Если связь прервется, Изольда умрет.

Кто посредник? Кайя выяснит. Позже.

– И договор. – Камень исчез в раструбе рукава, из второго Кормак вытащил бумаги. Патетичный жест престарелого фокусника. – Черновик. Но сами понимаете, что в ваших интересах не затягивать подписание. Посредника хватит еще на сутки.

Этого человека даже убить не хочется. Смерть – это слишком быстро и просто.

– Дункан, сколько у вас сыновей?

– Пятеро.

И дочь, которую вновь пытаются подсунуть Кайя.

– А внуков?

– Двенадцать… или тринадцать. Мальчиков.

Есть, кажется, и правнук, пусть бы и формально не относящийся к роду Кормаков. Древо его рода давно переплелось корнями с иными деревьями. Родственные связи прочны. И не хватает лишь малости, чтобы возвысить свое имя над всеми.

– Вы понимаете, что, когда я закончу, не останется никого?