Когда она бросила три последних журнала в общую груду на полу, из одного из них выпали грязные отцовские носки.

– Наверное, он так и не заметил их исчезновения, – пробормотала про себя Кит, отбрасывая их подальше, к тряпью, и на всякий случай отвернув нос.

– Что ты сказала? – Пола неподвижно лежала на диване с питательной маской на лице – на голове тюрбан из полотенца, одна нога еле прикрыта полой бирюзового халатика. Пилочкой она подправляла ногти, покачивая обнаженным коленом под медленную джазовую мелодию, журчавшую из проигрывателя.

Не собираясь сообщать ей о носках, Кит сказала, что, пожалуй, все эти журналы надо сдать в макулатуру, если это удастся.

– Похоже, последние три года отец выписывал все выходящее здесь.

– Там есть что-нибудь интересное?

– Нет, если, конечно, тебя не интересуют журналы для охотников и любителей рыбной ловли. Хочешь полистать?

Кит улыбнулась, представив себе Полу листающей журнал для охотника.

– Пожалуй, нет, – пробормотала Пола изменившимся голосом. Очевидно, маска уже достаточно застыла.

– Чип сказал, куда он приглашает тебя сегодня вечером? – Кит потянула за край журнала в углу полки, и вся стопка рухнула на пол. Недовольно поморщив нос и осознав, что все это придется убирать ей самой, Кит мрачно продолжила: – Это может быть «Гордон» или «Пиньонс».

И вдруг с досадой вспомнила, что именно эти рестораны с иронией упомянул Гарт.

– Нет, не сказал, – не успела ответить Пола, как в входную дверь кто-то громко постучал. – О Боже, – в панике воскликнула она, – кто-то пришел!

Сорвавшись с дивана, Пола мигом взбежала по лестнице наверх, одной рукой придерживая тюрбан из полотенца, а другой пытаясь запахнуть узкие полы халатика.

Кит поднялась и, неторопливо перешагивая через разбросанные журналы и давая Поле время скрыться в спальне, наконец подошла к двери.

На крыльце стоял незнакомый человек лет за тридцать в легких брюках цвета хаки, спортивных матерчатых туфлях на резиновой подошве и во фланелевом пиджаке. На губах его было подобие вежливой улыбки, взгляд, которым он окинул Кит, был цепким и все подмечающим.

– Вы – Кит Мастерс, – утвердительно произнес он.

Кит сначала посмотрела мимо него во двор на автомобиль, скорее всего взятый напрокат, и лишь потом опять взглянула на гостя.

– Вы угадали. – Она улыбнулась, увидев торчащий из его кармана край блокнота, и по вздутию того же кармана определила, что в нем также портативный магнитофон.

– Я – Клэнси Филлипс.

– Репортер, не так ли?

А про себя подумала, что, кажется, уже научилась узнавать эту братию по одному внешнему виду.

– Независимый репортер, – уточнил гость, продолжая пристально разглядывать ее. Он, несомненно, уже заметил ее растрепанные волосы и почти полное отсутствие косметики.

– Вас прислал Мори?

Кит нахмурилась: в ее записях этот визит не был предусмотрен.

– Да... Если я не вовремя, то могу зайти в другой раз.

– Нет, ничего, – ответила Кит, предпочитая поскорее отделаться. – Только Мори, очевидно, забыл меня предупредить о вашем визите сегодня.

Однако Кит открыла дверь пошире, пропуская его.

– Входите. Извините за беспорядок.

– Ничего, не беспокойтесь.

Наконец Кит удобно уселась в отцовском кресле, магнитофон стоял рядом на столе, а Клэнси Филлипс расположился на тахте.

Интервью началось с банальных вопросов о ее детстве, родителях, школе и наконец коснулось того, ради чего репортер и пожаловал. Конечно же, Джон Тревис.

– Вы можете что-нибудь сказать о вашем романе с Джоном Тревисом? – спросил репортер, и его до того спокойные глаза оживленно заблестели.

Кит вполне искренне рассмеялась.

– Значит, у нас с ним уже роман, не так ли?

– И в полном разгаре, насколько я наслышан.

– А вы всегда верите всему, что слышите? – спросила Кит насмешливо.

– Вы часто появляетесь вместе. Ведь вы не станете этого отрицать?

– Конечно, не стану, – ответила Кит, решив чрезмерно не развивать эту тему.

– Скажите, что вы чувствуете, встречаясь с мужчиной, ставшим своего рода символом сексуальности?

– Джон Тревис считает себя прежде всего актером.