Таким образом, ясно, что объяснять ошибочные действия оператора его слабой технической подготовленностью нельзя. По существующим порядкам работник, прежде чем его допустят выполнять обязанности на щите управления, проходит весьма основательную проверку знаний и подготовленности. Почти о каждом из операторов, совершавших ошибки при ликвидации аварии, ранее было известно, что это хорошо подготовленный специалист. Эти ошибки можно объяснить только тем психическим состоянием, которое наблюдается у некоторых людей в обстановке, существенными признаками которой являются внезапность, сопровождающаяся порою устрашающими внешними проявлениями аварии, и сознанием ответственности за свои действия в этой обстановке. Если бы задача, которую вынужден решать при ликвидации аварии оператор, была бы предложена ему на бумаге в экзаменационной комнате, то, вероятнее всего, он справился бы с ней и уж, во всяком случае, не допустил бы таких элементарных просчетов, какие делаются иногда в аварийной обстановке. Поведение некоторых операторов в процессе ликвидации ими аварии напоминает поведение человека, который должен перейти через глубокий ров по одной доске. На ровном полу пройти по доске ничего не стоит, но перейти через ров – бесконечно трудно, а для некоторых – просто невозможно. Можно ли сказать, что эта трудность возникает из-за плохой координации движений, плохой видимости или чего-либо подобного? Нет, дело не в этом. Мешает мысль о том, что можно сорваться и упасть в глубокий ров. Конечно, психологическая природа трудностей и ошибок в аварийной обстановке совершенно другая и здесь нужно лишь обратить внимание на черты внешнего сходства.

Каковы же психологические причины потери самообладания в аварийной обстановке?

Аварийная ситуация – это, прежде всего, сильный и в психологическом, и в физиологическом смысле раздражитель. Нет необходимости доказывать, что интенсивность раздражителя обусловлена не столько физической силой, сколько его внезапностью и тем влиянием, которое может оказать авария, каковы ее народнохозяйственные последствия, какую роль она сыграет в личной жизни самого оператора. Этот сильный раздражитель вызывает у некоторых работников, испытывающих его действие, совершенно неадекватную реакцию, дезорганизует все их поведение.

Бросается в глаза резкость, выразительность фактов, относящихся к поведению операторов при возникновении аварий. Например, при возникновении серьезной аварии на крупной ГЭС, как только начали работать на щите управления сигналы, сообщающие о происшествии, оперативный дежурный, отвечающий за станцию, поспешно ушел из помещения щита. Прошло около получаса, авария была ликвидирована силами других работников станции. Вслед за тем вернулся и оперативный дежурный. Он объяснил свое отсутствие так: он пробыл это время в туалете, откуда по известной причине не мог выйти.

Одно из рельефных проявлений неадекватного поведения – это выпадение из системы выполняемых действий того, которое по характеру задачи играет наиболее существенную роль. Так, оперативный дежурный, восстанавливая в процессе ликвидации аварии схему станции, производит включение одного элемента за другим и «забывает» об обесточении собственных нужд станции. Лишенная питания, станция не работает. Все действия оператора по ликвидации аварии оказались бессмысленными.

Ни в коем случае не следует думать, будто неадекватное поведение в момент возникновения аварии представляет обычное, часто повторяющееся явление. Напротив, значительно чаще операторы умело справляются с происшествиями, обнаруживают присутствие духа, энергию, действуют с особым подъемом. Но нельзя закрывать глаза на такие случаи, когда оператор обнаруживает в обстановке аварии полную несостоятельность.

По принятому в энергосистемах порядку после каждой аварии, тем более такой, в процессе ликвидации которой отмечались неправильные действия персонала, специальная группа высококвалифицированных специалистов анализирует происшествие и дает оценку оперативной деятельности персонала. К сожалению, эти акты, давая содержательный разбор событий в их последовательности, мало что могут дать для понимания поведения людей. В акте обстановка рассматривается исключительно с технической стороны, а правильные или неправильные действия работников квалифицируются по статьям и пунктам инструкций. Если в акте говорится о нарушениях инструкции, то формулируется вывод о том, что работник допустил небрежность, халатность, пренебрег своими обязанностями, самоустранился от ликвидации аварии и т. п. По-видимому, акты достаточно точно фиксируют фактическую сторону дела; что же касается характеристики, раскрывающей причины неправильных действий, то она представляется излишне формальной, хотя другой она в подобном документе, вероятно, и не может быть. Действительно, что означают слова о допущенной небрежности, халатности и пр.? Можно заключить, что оперативный работник действовал не так, как ему полагалось, совершал, с точки зрения здравого технического смысла, ошибки. Но в чем причина этих ошибок? Был ли работник и вправду небрежен или, растерявшись, он плохо отдавал себе отчет в своих действиях?

Сомнения в том, насколько точно отражаются в актах действительные причины ошибочных, с технической точки зрения, моментов в поведении оперативного дежурного, усугубляются при сопоставлении оценок акта с накопившимися сведениями о данном работнике. Обнаруживается, что «небрежность», приписываемая данному лицу, вообще ему не свойственна, никогда за ним не наблюдалась до данного случая, напротив, он пользовался репутацией аккуратного и добросовестного работника. Никто не может дать гарантии в том, что человек добросовестный останется таким навсегда и не может проявить небрежности. Но поскольку факты этой небрежности фиксируются только в связи с неудачными действиями при ликвидации аварии, то возникает предположение, не отражает ли акт недостаточную компетентность его составителей в анализе человеческого поведения.

Что фиксируется в акте? Совершены действия, которые каждым специалистом признаются неправильными, технически бессмысленными. Человек, совершивший их, обладает знаниями и опытом. Следовательно, он, по крайней мере, в то время, когда происходили описываемые в акте события, утратил чувство ответственности, не подумал о последствиях, проявил небрежность.

Но если, оставив официальные документы, обратиться к тем объяснениям, которые даются в среде самих оперативных работников, то здесь придется встретиться с иными рассуждениями. Здесь обычно расценивают работников по их оперативным качествам. Оперативные качества – не просто знания, необходимые оператору. В это понятие включается в основном предвидение того, как поведет себя работник в опасной ситуации. Тот, кто не склонен к растерянности, кто использует свои знания в этой ситуации, не потеряет присутствия духа, тот обладает оперативными качествами. Вряд ли нужно говорить, что понятие «оперативные качества» не отличается полной определенностью. Это эмпирическое, а не научное понятие, результат многолетних обобщений заинтересованных практиков. Важно лишь отметить, что наличие или отсутствие оперативных качеств признается стойкой отличительной особенностью человека. По мере прохождения службы накапливаются наблюдения, обладает или не обладает работник оперативными качествами.

Администрация стремится не допускать к оперативной работе специалистов, которые не имеют этих качеств, независимо от их диплома. В связи с этим работников, неправильно действовавших при ликвидации аварии, рекомендуют освобождать от оперативной работы, поскольку они обнаружили на деле отсутствие этих качеств. Таким образом, стихийно складывается и используется отбор по профессиональной пригодности.

Нельзя обойтись без того, чтобы попытаться раскрыть понятие профессиональной пригодности. Этими словами можно назвать совокупность психофизиологических особенностей человека, рассматриваемых в их отношении к требованиям, предъявляемым конкретной профессией. Профессиональная пригодность – не одно человеческое свойство или качество, а их совокупность. Одни из этих качеств, хотя и входят в эту профессиональную пригодность, но не дифференцируют людей в данной профессии, проще – не имеют дифференцирующей силы, другие обладают дифференцирующей силой. Это не значит, что качества, не обладающие дифференцирующей силой, не имеют никакого значения для профессиональной пригодности. Их роль велика, она состоит в том, что они придают индивидуальной профессиональной пригодности конкретное своеобразие. Ни один слесарь, ни один инженер, ни один педагог не является копией другого слесаря, инженера, педагога. Однако хороший слесарь не только отличается от другого хорошего слесаря, но и сходен с ним, а вместе они очень сильно отличаются от плохого слесаря. То, что отличает одного хорошего слесаря от другого, – это свойства, не обладающие дифференцирующей силой, а то, что отличает хороших слесарей от плохих, – это свойства, обладающие дифференцирующей силой. Можно сказать, что свойства, или качества, обладающие дифференцирующей силой, составляют психофизиологическую основу быстроты и успешности роста работников по их квалификации. В другом плане их можно истолковать как критерии профессиональной пригодности. Проверка этими критериями сходна с просеиванием через сито: одни проходят, другие отсеиваются.