"Велико было мое удивление, – сказал отец Иоанн, – когда я увидел сияющую внутренность обновленного к тому времени храма здесь, в Кронштадте, давно уже знакомую мне по сновидению в отрочестве. Да, лет за 15 перед тем я видел дивный сон. В нем мне была показана эта самая внутренность храма, с этими вновь сделанными иконостасами. Сон запечатлелся в душе моей навсегда, оставив во мне радость неземную. Это было мне знамение от Бога, что я буду священствовать в этом храме, ибо тогда уже я видел во сне себя входящим и исходящим из его северных и южных врат – так, как если бы я был здесь свой человек".

В Житомире в конце прошлого века жило семейство военного доктора Ш., который в это время находился при госпитале в Бухаресте.

Автор сообщения о странном происшествии в жизни жены доктора вспоминает: "Провел я однажды вечер в семействе Ш. А на другой день случайно встретил госпожу Ш. на улице. Она куда-то спешила. На мой вопрос, куда она торопится, госпожа Ш. ответила, что идет хлопотать о заграничном паспорте, хочет ехать к мужу.

Я удивился, что вчера она ничего мне об этом не говорила. И на мои новые расспросы получил ответ, что вчера она и сама не думала об этом. А вот сегодня утром решилась ехать в Бухарест сразу и непременно уедет.

На другой день она уехала.

Причину отъезда я узнал только впоследствии, после ее возвращения".

Никогда не бывавшая за границей Ш. увидела во сне, что въезжает в Бухарест, видит здание, встречает людей, спрашивает о госпитале, ее ведут длинным коридором, подводят к двери и говорят, что ее муж болен тифом. Она входит в комнату мужа, где и застает его одного, больного. Этот тревожный сон вынудил ее немедленно отправиться в Бухарест.

Впоследствии оказалось, что приснившиеся ей лица, здания, обстановку она увидела и наяву.

Самое любопытное, по-моему, из приводимых пророческих сновидений столетней давности было опубликовано в русском журнале "Ребус" в 1885 году.

Совершенно поразительная история: информация о ближайшем будущем поступила к здравствующему, не спящему человеку из чужого вещего сна!

"Это было зимой, в самом начале 1882 года, – пишет участник паранормального происшествия. – Перед этим я испытывал в течение нескольких месяцев странную потребность брать в левую руку карандащ. и писать. Всегда писалось справа налево, так что текст можно было прочитать только в зеркале. Причем писалось обыкновенно чрезвычайно быстро и красивым почерком, не похожим на мой.

Как-то очень поздно вечером, часов около двух, я засиделся с близкими мне людьми за беседой. И вдруг почувствовал потребность писать!

Я взял карандаш, попросив одну мою приятельницу, госпожу П., тоже прихватить пальцами карандаш вместе со мной. Таким образом, мы стали писать вдвоем. У нас вышло: "Вера".

Мы спросили:

– Что такое "Вера"?

Тогда написалась фамилия одной моей молодой родственницы, с семейством которой я недавно возобновил отношения после продолжительного перерыва. Мы еще более удивились и спросили: та ли это В. М.?

Написанный ответ получился:

– Да. Я сплю. Но я здесь и пришла сказать, что мы завтра увидимся в три часа дня в Летнем саду.

Тогда я бросил карандаш, и мы с госпожой П. расстались.

На другой день около часа ко мне пришел А. Н. М-ов и, просидев у меня до двух с половиной часов, стал собираться уходить. Так как в тот день я еще не выходил на воздух, то вызвался сопровождать его. Мы вышли вместе и продолжали разговаривать.

Машинально я шел туда, куда и он. А жил он тогда на углу Спасской и Знаменской. Шли мы по Спасской, потом по Панте-леймоновской и затем через Цепной мост. Тут он посмотрел на часы и сказал, что ему пора, что он должен взять извозчика. Я простился с ним и опять-таки машинально вошел в открытые ворота Летнего сада.

Обыкновенно же я в Летнем саду никогда зимой не гулял.

Нужно тут сказать, что я совершенно забыл о вчерашнем писании.

Первое, что случилось, когда я вошел в Летний сад, – я столкнулся лицом к лицу с В. М. и ее компаньонкой. В. М., увидев меня, была, видимо, очень смущена и растерялась. Я, в свою очередь, тоже смутился, ибо вспомнил вчерашнее. Мы молча пожали друг другу руки и быстро разошлись.

Вечером я отправился к ним в гости, и ее мать сказала мне, что В. М. – большая фантазерка. Мол, когда она вернулась из Летнего сада, то находилась в возбужденном состоянии и, как о чуде каком-то, объявила, что встретила меня, что перед этим видела меня во сне – будто бы побывала у меня дома и сказала мне, что встретит меня в три часа дня в Летнем саду".

Дверки в будущее, как мы убедились на приведенных примерах, приоткрываются в снах.

В условиях сонной релаксации, указывает Ч. Ледбитер в книге "Ясновидение", человеческий мозг обретает иной раз способность видеть то, что скрыто от обычного человеческого зрения. В своих рассуждениях Ч. Ледбитер пользуется такими терминами, как "вибрации", "эфир".

Мы сегодня оперируем иной терминологией. Говорим не "вибрации", а "частоты электромагнитных излучений", не "эфир", а "ноосфера", "общее информационное поле" Земли. Однако терминологические различия здесь несущественны. Ибо и мы, и Ч. Ледбитер говорим об одном и том же. А толкуем мы о некоем параллельном (загробном?!) мире так называемых "тонких" энергий, из которого его таинственными обитателями легко просматриваются не только наше с вами прошлое и настоящее, но и наше будущее.