— Хорошо. — Старец хлопнул в ладоши, и у противоположной стены внезапно появилась гусеница-листорезка. — Скажи мне, мой юный друг, тебе приходилось охотиться с копьем?

— Пока жил в пустыне — почти через день, — не без гордости сообщил правитель.

— И ты способен попасть копьем в гусеницу со своего места?

— Запросто.

— И куда нужно бросать дротик?

— В лоб. Между глаз и примерно на ладонь выше.

— Неправда. Если бросить копье в лоб, то под действием силы тяжести оно упадет на землю, не долетев до цели. Для попадания в гусеницу дротик должен лететь по баллистической кривой. Итак, Найл, какой должен быть угол возвышения при вылете?

— Как?.. — растерялся правитель.

— Под каким углом к поверхности земли нужно бросать копье, чтобы оно угодило в цель, а не упало раньше? Или не перелетело гусеницу.

Листорезка кокетливо склонила голову набок. Найл вскинул правую руку, примериваясь, как нужно бросить…

— Остановись, мой юный друг, и опусти руку. Ты пытаешься получить ответ от своего тела в готовом виде. А как же работа сознания? Рассчитай направление броска с помощью разума.

— Ты пытаешься меня запутать, Стииг, — возразил правитель. — Охотник никогда не рассчитывает никаких баллистических кривых. Я учился метать копье с детства и определил нужный «угол возвышения» методом проб и ошибок.

— Вот и назови этот угол… Молчишь? Так кто владеет этим знанием, твое сознание или твое тело?

— Но ведь не могут же хищники драться с пауками и побеждать их без малейшей искры сознания!

— А тебе самому сознание сильно помогло, когда ты убил смертоносца в пустыне? Может быть, ты размышлял во время схватки, куда бить и с какой силой? — Старец взмахнул рукой, и гусеница исчезла. — Управляющий компьютер лучевого реактора на порядок мощнее и надежнее, чем я. Ведь от него зависела безопасность целого города. Он вполне способен управлять действиями низкоквалифицированного персонала и обеспечивать как свою надежность, так я жизнедеятельность людей. Для выполнения элементарных команд электронного бога хищники не нуждаются в такой нашлепке на организм, как сознание.

— Кстати, о «жизнедеятельности людей», — вспомнил правитель. — Если они выращивают грибы, то зачем им охотиться на пауков?

— Не знаю. Не хватает информации.

— Что-о?! — возмущенно взвыл Найл. — Опять не хватает информации?!

— Если бы я мог произвести анализ пищи… Возможно, там не хватает каких-то микроэлементов, содержащихся в мясе.

— Ты сам сказал, что эти самые добавки получают искусственно!

— Не хватает информации, — завел Стииг старую пластинку.

Найл пару раз пробежался из угла в угол, остановился перед старцем:

— Ты хоть можешь теперь сказать, как хищники попали в город Диру?

— Могу.

— Как?!

— Они туда не попадали. Это не они.

— А кто же тогда?!

— Найл, ты исходишь из совершенно необоснованной предпосылки, что люди сохранились только в городе и расселяются по планете отсюда.

Правитель пожал плечами. Он просто не задумывался над этим вопросом.

— Между тем, если люди выжили здесь, то они вполне могли выжить и в других местах. Скажу больше: в районах с более холодным климатом теплокровные организмы имеют значительные преимущества перед холоднокровными насекомыми. Если здесь человечество оказалось под властью пауков, то на севере люди вполне могли победить насекомых и теперь расселяются в южном направлении.

— Ты считаешь, люди действительно способны захватить власть над смертоносцами?.. — Опыт правителя подсказывал Найл к прямо противоположные выводы.

— Достаточно одной холодной зимы, — сообщил Стииг, — и насекомым не поможет никакое численное преимущество. После ухода радиоактивной кометы обратно в космос шансы на выживание теплокровных животных и насекомых уравнялись.

— А раньше?

— Чувствительность насекомых к радиации в тысячу раз ниже, чем у человека. Пролет кометы был смертельно опасен для высших животных и безразличен паукам…

— Остановись, — вскинул Найл руку, пытаясь облечь в словесную форму неясную мысль. — Под нами лучевой реактор. То есть радиация… Охота на пауков не может быть связана… с устойчивостью насекомых к облучению?

— Мне нужно проанализировать вопрос, — ушел от ответа Стигмастер.

— А раньше ты не мог этого сделать?!

— А раньше ты не спрашивал.

— А раньше ты этого не говорил. А я не знал. Сам не мог заметить совпадения?

— Не мог. Устойчивость насекомых к радиации и анализ твоего путешествия — это две разные задачи.

— Ну и что?

— Пойми, Найл, я — не человек. У нас разный тип мышления. Человек мыслит фронтально: несколько задач он решает одновременно. Поэтому ты способен соотносить совпадения или различия в разных вопросах, использовать особенности одной задачи для решения другой. Именно это позволяет людям совершать изобретения, находить нестандартные выходы из безнадежных ситуаций, отсюда рождаются озарения. В компьютерах мышление точечное: задачи как бы просачиваются через центральный процессор. Они не смешиваются друг с другом. Если в мой мозг через внешний вход дважды ввести один и тот же вопрос, я буду искать ответ на каждый запрос отдельно и никак не догадаюсь, что дублирую собственные действия.