— Я бы с удовольствием, но только что заключил контракт, — ответил Джо Трайфлс. — Хорошее предложение, четыре недели надежного заработка и премия за каждую постриженную овцу.

Говард, чувствуя, как в нем поднимается волна гнева, подошел поближе.

— Я заплачу тебе больше! — сказал он.

Джо с сожалением покачал головой.

— Говард, уже поздно, я дал слово. Я же не знал, что всем так нужны работники, а то подождал бы твоего появления...

— И оказался бы ни с чем! — Джеральд засмеялся. — О’Киф только болтать умеет, в прошлом году он так и не заплатил своим стригалям! Поэтому в этот раз никто к нему и не хочет. Кроме того, в его сараях протекает крыша.

— Тогда я требую надбавку! — сказал третий мужчина, который еще не успел согласиться на условия Джеральда. — Мне не хочется заработать ревматизм!

Все засмеялись, а Говард вскипел от злости.

— Значит, я не могу заплатить? — закричал он. — Возможно, моя ферма и не настолько успешна, как Киворд-Стейшн, но мне, по крайней мере, не пришлось силой затаскивать в постель наследницу Батлера! Она ведь плакала по мне, Джеральд! И рассказывала тебе, как была счастлива со мной! А тебя это так злило!

Джеральд вскочил на ноги и гневно посмотрел на Говарда.

— Мне эта никчемная плакса, Барбара, была совершенно не нужна! Будь на то моя воля, Говард, я бы с удовольствием вернул ее назад! Но тебе ведь надо было проиграть нашу ферму! Мои деньги, Говард! Мои собственные деньги! Поэтому, вместо того чтобы возвращаться к китобойному промыслу, я решил жениться на Барбаре. Ты даже не представляешь, как она рыдала в нашу первую брачную ночь, но мне было совершенно все равно!

Говард набросился на него.

— Она была обещана мне! — закричал он. — Она была моей!

Джеральд уклонился от удара. Хотя старик и был пьян, ему удалось отвести от себя руки О’Кифа. При этом он заметил цепочку с жадеитом, которую Говард все еще носил на шее. Уорден схватил ее и поднял высоко, чтобы каждый посетитель паба увидел.

— Поэтому ты все еще носишь ее подарок! — с издевкой произнес он. — Как трогательно, Говард! Символ вечной любви! Что насчет этого говорит твоя Хелен?

Мужчины в пабе засмеялись. В беспомощной ярости Говард потянул цепочку, но Джеральд и не собирался ее отдавать.

— Барбара никому не была обещана, — продолжил Уорден. — И неважно, сколько ты с ней при этом сюсюкался! Ты и правда думаешь, что Батлер отдал бы свою дочь такому нищему проходимцу и игроку, как ты? Да ты должен был оказаться за решеткой за растрату чужих денег! Но благодаря мне и Батлеру ты даже получил ферму, а вместе с ней и шанс на нормальную жизнь! И чего ты добился? Что у тебя есть? Развалившийся дом и пара голодных овец! Ты не заслуживаешь женщины, которая приехала к тебе из Англии! Неудивительно, что твой сын сбежал из дому!

— Значит, ты все уже знаешь! — процедил сквозь зубы О’Киф и ударил Уордена в нос. — Каждый знает о моем чудесном сыне и его прекрасной жене. Может, ты даже их профинансировал, Уорден? Чтобы мне насолить!

Разъярившись, Говард уже не знал, во что верить. Наверное, все так и было! Именно Уордены поддержали брак, который отнял у него сына, и помогли с магазином, который позволил Рубену забыть о Говарде и его ферме...

О’Киф уклонился от кулака Джеральда и с силой ударил соперника головой в живот. Уорден согнулся от боли. Говард использовал этот момент, чтобы нанести точный удар в челюсть, из-за чего Джеральд отлетел в другой угол паба. С ужасным звуком его череп ударился о край стола.

В пабе воцарилось напряженное молчание, когда старик безжизненно рухнул на пол.

Пол увидел, как из уха Джеральда вытекла тонкая струйка крови.

— Дедушка! Дедушка, ты меня слышишь? — Пол стал на колени рядом с тихо стонущим мужчиной.

Джеральд медленно открыл глаза, но, казалось, смотрел сквозь Пола и окружающую обстановку. С трудом старик попытался встать на ноги.

— Гвин... — прошептал он. Затем его глаза остекленели.

— Дедушка!

— Джеральд! Боже мой, я не хотел этого, Пол! Я же не хотел!

Испуганный до смерти Говард О’Киф стоял рядом с трупом Джеральда Уордена.

— Господи, Джеральд...

Остальные посетители паба медленно приходили в себя. Кто-то позвал врача. Но большинство смотрело на Пола, который встал на ноги и уставился на Говарда.

— Вы убили его! — тихо произнес юноша.

— Но я...

Говард отодвинулся назад. Он практически чувствовал холод и ненависть в глазах Пола. Говард не знал, когда в последний раз испытывал подобный страх. Инстинктивно он попытался схватить ружье, которое висело на спинке стула. Но Пол оказался быстрее. Со времени восстания маори в Киворд-Стейшн он демонстративно носил с собой револьвер. По его словам, для самозащиты, ведь Тонга в любой момент мог на него напасть. До сих пор он не носил оружия. Но это не помешало ему, словно настоящему убийце, вытащить револьвер из кобуры, прицелиться и выстрелить. У Говарда О’Кифа не было шансов. Его взгляд все еще выражал недоверие и страх, когда пуля отбросила его назад. О’Киф умер, не успев даже упасть на пол.