Вертолеты появились, когда уже совсем рассвело, и фрегаттен-капитан, наскоро перекусив, снова объявился на палубе с неизменным спутниковым телефоном в руке. Заложив круг, все три вертолета приземлились на палубу. Врачи из расположенного на борту небольшого госпиталя ринулись к ним.

Фрегаттен-капитан подошел ближе. От его внимания не ускользнули закопченные бока вертолетов – значит, был бой, и серьезный.

От группы боевых пловцов, не спеша высаживающихся, забирающих с бортов снаряжение, отделился средних лет человек, наголо выбритый, без усов и бороды (мешают работать с водолазной маской), одетый в такую же, как и у всех, местную форму без знаков различия. Подойдя к фрегаттен-капитану, он отдал ему честь, и фрегаттен-капитан ответил тем же.

– Потери?

– У нас нет, герр капитан. Все заложники в состоянии разной степени тяжести.

Фрегаттен-капитан видел, как с вертолета высаживают женщину, у которой вместо рук были замотанные бинтами обрубки.

Старое дело. Тебя захватывают в плен, и чернокожие интересуются, какие рукава ты предпочитаешь – длинные или короткие? Или что ты носишь – штаны или шорты. Это значит, что тебе отрубят руки или выше, или ниже локтей. Или ноги. Ты можешь выбрать – либо кровь остановят, сунув обрубок в пламя, либо нет. Истоки этой дикости могли найти разве что лучшие ксенологи, изучавшие быт и жизнь примитивных племен. А вот боевые пловцы и пилоты палубной авиации, судя по закопченным бортам вертолета там, где установлены пилоны для блоков неуправляемых ракет, источники этой дикости искать и не собирались.

– Сколько?

– На нашем счету сорок восемь, – обстоятельно сказал боевой пловец, – и что-то на вертолетчиках. Они сделали пару заходов на деревню, после того как взяли нас на борт. Глупо возвращаться с полным БК, герр капитан, к тому же нужно экономить топливо, а неизрасходованный БК увеличивает его расход.

– Да, ты прав. Приказываю отдыхать, обер-лейтенант! Мы идем на сближение с ударным соединением «Бисмарка», поработаем с ними.

– Есть! – вытянулся обер-лейтенант.

Однако нормально отдохнуть измотанным морякам германского флота так и не довелось…

Ударное соединение флота Открытого моря во главе с атомным ударным авианосцем «Канцлер Бисмарк» производило серьезное впечатление…

Флагман ударного соединения – авианосец «Канцлер Бисмарк» – вблизи производил неизгладимое впечатление. Гордость Имперского флота, самый новый авианосец, основатель серии, гигантский стальной остров, подсвеченные огнями палубы, триста девяносто метров длиной. Он был спущен на воду всего семь лет назад и стал флагманом флота Открытого моря, сейчас он выполнял задания в Южной Атлантике.

Мацелотом в кильватерном строю за «Бисмарком» шел не менее впечатляющий корабль – переделанный из супертанкера ТДК, тяжелый десантный корабль – «Силезия», русского проекта из серии «Великий Новгород», но построенный на Ростокских верфях. В темноте его можно было бы спутать с танкером – такая же высокая надстройка в корме, но сейчас его длинная, плоская палуба была ярко освещена. Техники возились у вертолетов с противокорабельными ракетами, один из них висел над палубой.

Каждый из кораблей первого ранга прикрывали новейшие «Лютвицы» – крейсера УРО. После Второй мировой войны они тоже были модернизированы и сейчас несли гораздо больше зенитного вооружения, чем раньше. Вся корма этих суровых, словно рубленых топором кораблей была напичкана контейнерами с ЗУР вертикального старта, кормовое орудие убрано. Уцелевшие в ходе Второй мировой флоты, получив серьезный урок, спешно усиливали свое ПВО. Теперь ПВО флота обеспечивали не только авианосцы, но и специальные корабли – носители зенитных ракет. Остальные суда, в том числе суда обеспечения, – совершенно не смотрелись на фоне монстров, идущих малым ходом к побережью…

Обер-лейтенант Клейнце отвернулся от иллюминатора «Юнкерса», на котором они спешили в гости. Они уже совершили облет и заходили на посадку, металлический голос диспетчера, слышный из кабины, звенел в голове…

– Черный, идете левее… правильно… курс верный, посадочная зона свободна… исходную занял… двадцать… сажайте птичку…

«Юнкерс» тяжело ткнулся колесами шасси о палубу имперского авианосца и замер. Матросы с цепями на плечах бросились к нему…

Оказалось, что новейший, построенный по совместному германо-русскому проекту авианосец не так уж и отличается от старых кораблей германского флота. Несмотря на огромные размеры, в коридорах так же было тесно, так же не горели кое-где лампочки, даже цвет краски был такой же – зеленый, но другого оттенка. Видимо, от русских магическим образом перешел некий «рабочий беспорядок», нетерпимый германцами: кое-где было не прибрано, кое-где не покрашено, на палубе следы смазки, на которой можно было и поскользнуться. Это был рабочий корабль, пусть и самый крупный имперский корабль Флота Открытого моря. Крупнее его были только два русских суперавианосца серии «Великая княжна», которых даже Российская Империя могла себе позволить только два – для Атлантического океана и для Тихого.

Они совершили недопустимое с точки зрения морского протокола – появились на борту корабля и, не представившись командующему ударным соединением, сразу приступили к делу. Проведя по коридорам, моряки завели их в комнату, похожую на комнату инструктажа пилотов, и оставили одних, не предложив ни чаю, ни кофе, как того требовали правила гостеприимства. Фрегаттен-капитан ничего не сказал и куда-то ушел. Они остались куковать тут…

Клейнце с интересом огляделся. Стулья далеко не новые, некоторые с явными следами поспешного ремонта, небольшая кафедра и экран, сейчас выключен. Стены и пол, которые давно не мешало бы почистить.

– Бардак… – обличительно сказал обер-матрос Грубе.

– Заткнись, – сказал обер-лейтенант. Мало ли, – может, слушают…

Фрегаттен-капитан появился через пятьдесят минут вместе с двумя офицерами. Один – усталый, среднего роста, с профессионально незаметным лицом, форма и погоны капитана цур зее. Явно отвечает за разведку – разведчики всегда выглядят уставшими. Второй был более интересен – бородач в форме имперской морской пехоты Балтийского флота, крепкий и сильный даже на вид. Это явно командир группы обеспечения безопасности на авианосце или бери выше – на всем ударном соединении.