Теперь Хруч понимал коллегу. За Стеной скрывался другой прекрасный мир, который манил еще более удивительными тайнами.

— Как вы полагаете, куда нас везут? — поинтересовался он у девушки.

— Если не ошибаюсь, они упоминали Гортенц.

— А это далеко?

— День пути или около того. Если, конечно, нас именно туда везут.

Поразмыслив немного, Хруч тихо сказал:

— Гортенц… Это такой большой город на холмах? Там еще есть река.

— Похоже… Не город, а сплошные стены. А у городской площади крепость и казармы.

— Точно, это он и есть! Вы его очень хорошо знаете?

— Неплохо. У меня там кое-какая торговля и клиенты. А вы что, родом из Гортенца?

— Лучше сказать — это то место, куда мне меньше всего хотелось бы вернуться.

— Понятно, — кивнула Джил, понизив голос. — И поэтому вы говорите об этом шепотом?

Он заметил, что в ее глазах промелькнул какой-то огонек.

— Да, — признался он. — Но мне бы хотелось, чтобы это осталось между нами…

— Договорились. Я вам стольким обязана. — Девушка дружески хлопнула ученого по плечу. — Кстати, я наблюдаю за той женщиной-воином, которую вы огрели чайником. Последние полчаса она не отстает от нашего фургона и не сводит с нас глаз. Ну и взгляд у нее — просто мороз по коже дерет!

Между тем конвой маршировал по пыльной дороге. Можно было заметить, что время от времени то тут, то там появлялась пара молодых оленей, которые словно сопровождали отряд на всем пути следования. Впрочем, для охранников олени не представляли никакого интереса.

После полудня отряд вошел в одну из деревень и остановился на отдых. Женщина-воин по имени Гралкия подошла к самой решетке и, прищурившись, заглянула внутрь фургона.

— Недолго тебе путешествовать, доходяга, — прошипела она, обращаясь к Хручу. — Как только стемнеет, тебе крышка. В сумерках может случиться всякое. Какой-нибудь несчастный случай — и голова с плеч долой. Но ты умрешь мучительной смертью. Это я тебе обещаю. Очень мучительной. Я вырву твою печень и съем.

— Гралкия, отстань от него! — одернул ее Улм, командир отряда.

Вообще-то Улм симпатизировал ей. Она была упрямой и жестокой — прекрасные качества для норанского воина. Правда, она чересчур близко принимала все к сердцу, забывая иногда, что действовать без приказа категорически запрещено. Сам Улм всегда точно исполнял все приказы.

— Пленников нужно доставить в столицу. Ты их и пальцем не тронешь без приказа. Ясно, солдат?

— Этого задержали только потому, что он напал на меня, — возразила Гралкия. — Что с ним церемониться? За одно это он должен быть казнен. Закон есть закон. Я знаю свои права.

— Он будет казнен по решению трибунала, солдат. Но не раньше. Это и есть закон. Поэтому отвяжись от него. Два раза повторять не буду!

Гралкия метнула на Хруча полный яда взгляд и отвернулась. Что ж, ей не привыкать: ее уже не раз подвергали взысканиям за то, что она убивала пленников без приказа.

Судя по всему, отряд направлялся именно в Гортенц.

Дорога лежала через горы. Это был опасный участок пути, поэтому Улм решил остановиться на ночлег, распорядившись разбить лагерь прямо в поле неподалеку от редкого леса. Тюремные клетки-фургоны расположили по окружности в виде укрепленного форта и выставили часовых. Внутри круга солдаты занялись приготовлением ужина — жарили мясо. Пленникам сунули всего лишь по буханке хлеба и ковшу воды на всех. Еды было слишком мало, и в фургонах вспыхнули потасовки.

Только в фургоне, где находились Хруч и Джил, стояла тишина и соблюдался порядок. Дележкой хлеба распоряжалась девушка. Даже мужчины понимали, что не стоит связываться с этими отчаянными головами, которые посмели напасть на воина. Разделив буханку на маленькие кусочки, Джил достала из кармана мешочек с какой-то присыпкой.

— Это вроде специй, — объяснила она. — Если посыпать хлеб, запах притупит чувство голода. Кто желает — может попробовать. Хлеба слишком мало, чтобы насытиться. Кроме того, я могу подмешать в воду коренья, которые поддерживают силы.

Голос девушки был едва слышен из-за криков, доносившихся из соседнего фургона, который сотрясался от яростной драки. Джил обвела вопросительным взглядом остальных пленников. Все покорно закивали. Деревенские жители знали, что по части снадобий она большой знаток. Несмотря на то что основная часть ее покупателей состояла из зажиточных крестьянок, у Джил была репутация добросовестной знахарки среди всего населения — если и подозрительной, то самую малость. Предлагаемые специи вреда не принесут, а может быть, даже пойдут на пользу. Как бы то ни было, собравшиеся в фургоне предпочитали помалкивать. Кто знает, какие еще снадобья, не столь безвредные, могут быть припрятаны у этой странной девушки!