Они чокнулись и дружно расхохотались.

Смех патологоанатома перешел в кашель. Он поднес руку ко рту, но несколько микроскопических капелек мокроты преодолели разделявшее собеседников пространство.

Он отвел глаза в сторону и увидел в окно упавшую вдали звезду, светлой полосой прорезавшую ночь.

К счастью, астероид пролетел достаточно далеко, чтобы попасть в поле моего притяжения.

Я восприняла это как предупреждение — исследования нужно ускорить. Аш-Коль-Лейн и Инь-Ми-Янь произвели на свет целое поколение мини-людей. «Родители» их обучили, оборудовали соответствующие их росту мастерские и указали, что нужно сделать, чтобы создать ракету уменьшенного размера.

Через несколько лет, благодаря миниатюрным рабочим ростом 1,7 метра, изготовившим мелкие детали, процесс ее создания был завершен.

Так был построен «Лимфоцит-10», ракета, в десять раз меньше «Лимфоцита-01».

Для моего великого проекта СПМ она стала новым этапом.

После разговора с генералом Мокаддамом в баре отеля «Луксор» доктор Мишель Видаль поднялся в свой номер, забрался под простыни и попытался заснуть. Тщетно. Это ему так и не удалось.

Теперь он был совершенно убежден в том, что во время размораживания Мелани Тескье подхватил простуду, которую усугубили кондиционеры в самолете, а затем и в баре отеля.

Любуясь фотографией пирамид, он подумал о напастях, которые Моисей использовал для того, чтобы заставить фараона пропустить его народ в Землю обетованную.

Зная Библию, доктор Видаль вспомнил эпизод, где иудеев, попавших в плен к персам и готовившихся принять мученическую смерть по приказу визиря Хамана, в последний момент спасла женщина по имени Эсфирь.

Евреям всегда удавалось в последний момент выходить сухими из воды, в то время как цивилизации египтян, вавилонян и персов, базировавшиеся на военном превосходстве, свои век прекратили довольно быстро. Диктатура может действовать эффективно лишь в течение ограниченного промежутка времени. Навязанная страхом, в долгосрочной перспективе она не может предложить ничего основательного и поэтому трещит по швам.

Удовлетворенный этим историческим тезисом, доктор Видаль кашлянул в руку.

Мне наплевать на то, что происходит в Израиле или Иране. От Франции они далеко, и у меня нет ни малейшего желания отправляться в отпуск ни к тем, ни к другим.

Он кашлянул опять. Затем на смену легкому першению в горле пришел надсадный кашель.

Это уже не легкая простуда, скорее всего, у меня начинается фарингит. Не надо было спускаться в бар. Долбаный кондиционер. Еще одна дурость, придуманная американцами. Мне опять стали нравиться комары и жара.

Жар становился все сильнее, каждый новый приступ кашля выворачивал бронхи. Тогда доктор решил одеться, позвонил дежурному администратору отеля и заказал такси до центральной больницы Каира. Это было ветхое заведение, набитое ранеными и стонавшими больными.

У доктора закружилась голова. У проходившей мимо медсестры он по-английски спросил, нельзя ли ему срочно обследоваться. Та ответила: нет, потому что, хотя он и европеец, пользующийся всеми преимуществами, времена колониализма прошли и ему придется ждать, как и всем остальным.

Кашель становился все сильнее, но, прикладывая руку ко рту, Видалю удавалось не разбрызгивать вокруг себя мокроту. К нему склонилась пожилая женщина, с ног до головы закутанная в чадру, и прошептала:

— Если у вас есть деньги, то чуть дальше на этой же улице есть частная больница для туристов. Спросите клинику «Нефертати».

Мишель Видаль поблагодарил ее и потащился по улице, покачиваясь, словно пьяный, под укоризненными взглядами редких прохожих. На полдороге пошатнулся, упал на землю, пополз на четвереньках, затем, ухватившись за фонарный столб, с трудом поднялся на ноги.

Видаля опять одолел приступ кашля, разодравший горло, обжегший нос и уши. В висках бешено стучало, кожа покрылась испариной. Наконец он оказался перед вывеской «Международная клиника „Нефертати“», ниже была приписка: «Карты Visa и American Express принимаются». Здание напоминало собой роскошный отель. В регистратуре его попросили назвать номер кредитной карты и расписаться, затем отвели в большую комнату, где на огромном экране безостановочно шли новости канала «Аль-Джазира».

Доктор Видаль рухнул на стул.