– В дежурке ждет.

– Достойное место для будущей жены оперативника. Пропуск ты не догадался выписать?

В дежурке на вытертой до блеска деревянной скамье сидела Инна. Увидев Игоря, она встала.

– Знакомься, Инка, – смущенно пробормотал Игорь, – это мои друзья.

Она протянула руку. Пожатие ее было сильным и мягким. Данилов подивился цвету волос и синеве глаз. У подъезда стояла эмка начальника. Иван Александрович распахнул дверцу. Инна села рядом с шофером. Мужчины втиснулись на заднее сиденье.

– А куда, собственно, едем, товарищ Данилов? – спросил шофер.

– Это тебе Муравьев покажет, он сегодня старший.

– Куда, Игорь?

– В ЗАГС.

– Да ну? Кого брать будем?

– Нет, Егор Акимович, на этот раз жениться будем.

– Это дело! Держись, невеста! – крикнул шофер. – За сыщика замуж выходишь, за орла-сыщика!

Громко сигналя, эмка влетела в узенький переулок и остановилась у маленького домика.

Райбюро ЗАГСа находилось в подвале. В комнатах невыносимо пахло плесенью.

«Почему это, – подумал Иван Александрович, – самое прекрасное в человеческой жизни должно обязательно совершаться в таких вот жутких подвалах? Неужели никогда не додумаются построить клуб молодоженов или что-нибудь в этом роде!»

Навстречу им из другой комнаты вышла мужеподобная женщина в пиджаке со значком «Ворошиловский стрелок» на лацкане.

– В чем дело, товарищи? Я заведующая ЗАГСом.

Голос у нее был прокуренный и хриплый, в нем слышалось явное волнение. Естественно, что появление трех командиров милиции может обеспокоить кого угодно.

– Да нет, все в порядке, – улыбнулся Полесов, – мы вот товарища нашего записать приехали.

– Как это записать? – удивилась заведующая.

– А очень просто, – Степан улыбнулся еще шире, – поженить. – Он показал на Игоря и Инну.

– Поженить? – возмущенно переспросила заведующая. – Вы, товарищи, наверное, все партийные, а текущего момента не понимаете. Время ли сейчас для мелких личных радостей? В те дни, когда озверелый враг…

– Прекратите, – Иван Александрович почти вплотную подошел к ней, – прекратите немедленно и делайте свое дело. А когда людям жениться, то их дело. Ясно?

– Мне, конечно, ясно, но я сообщу куда следует. Работники органов – и такая несознательность. Давайте документы! – рявкнула она на Игоря.

– Вы меня сознательности не учите, – возмутился Игорь, – мы свое дело делаем, а вы своим занимайтесь.

Лицо его пошло красными пятнами, руки, достававшие документы, дрожали. Инна осторожно взяла его за локоть:

– Игорек!

До этого она все время молчала, только улыбалась светло и радостно. Ее не смущало происходящее: ни эта женщина, грубая и злая, ни унылые комнаты ЗАГСа, ни скрипящие ремнями снаряжения друзья. Она просто не замечала ничего. Для нее в этом огромном мире жил сегодня всего лишь один человек – Игорь.

Заведующая доставала какие-то бумаги, рылась в столе, и все это она делала не переставая ворчать. Наконец она протянула Игорю документы:

– Распишитесь. Вот здесь… Теперь ваша жена.

– Все? – спросил Степан.

– А что еще?

– Да нет, ничего, – вмешался молчавший до сих пор Данилов, – ничего особенного, можно было бы и поздравить людей.

– Чего бог не дал, – сказал стоявший у дверей шофер, – того, значит, в лавочке не купишь.

Они вышли на улицу.

– Ух, хорошо-то как! – засмеялся Степан. – Ну, Игорек, поздравляю!

Он обнял Муравьева и поцеловал. Друзья поочередно поздравили молодых.

– Теперь куда, Игорь? – спросил шофер.

– На улицу Горького, к Белорусскому вокзалу.

– А может быть, пешком пройдемся? – вдруг сказала Инна. – Ну пожалуйста.

– А что? Давайте. – Данилов повернулся к шоферу: – Вы можете ехать в управление, мы пройдемся.

Переулками они вышли на улицу Горького. Впереди Игорь с Инной, за ними Данилов с Полесовым. До Инниного дома, где ждали молодых с гостями, было недалеко. Жила она в угловом здании у Белорусского вокзала, в самом высоком на улице Горького, в одиннадцатиэтажном. Он был последним, дальше – вокзальная площадь, Ленинградское шоссе.

– Иван Александрович, – сказал Степан, – а вы знаете, мне грустно что-то.

– Вот тебе и раз. Завидуешь?

– Да нет. Игорь женится как-то нескладно.

– Ты что же, Степан, тоже скажешь, что не вовремя?

– И не знаю даже.

– А кто нам это время определил – время любить? Неужели для прекрасного должны существовать определенные сроки? Вот тебе год на труд, вот на войну, на неприятности, а вот на счастье. Так, что ли?

Данилов помолчал немного и продолжал:

– Нет, брат, счастье – понятие постоянное. Оно должно быть стабильным, иначе жить незачем. И хорошо, что они поженились именно сейчас. Значит, это им обоим необходимо было.