Я видела, как заботливо они относились друг к другу. Она укутывала мужа в халат, он набрасывал ей на плечи полотенце. Он приносил ей кофе из пляжного кафе, а она разворачивала пакет с бутербродами – Володе надо было перекусить до обеда. В кафе супруги почти не ходили. Беллочка говорила, что муж привык к домашнему, да и зачем понапрасну тратить деньги? В общем, полная идиллия. Даже завидки брали. Мой муж никогда не был так внимателен и заботлив – при всей своей порядочности, верности и прочих положительных качествах. Может, из-за рассеянности? Так я утешала себя.

А мы с удовольствием обедали в кафе! Просто счастье – ни грязной посуды, ни закупки продуктов, ни дежурства у плиты. Боже, как мне надоело все это дома! Вот никаких денег не жалко, ей-богу!

Однако наш прекрасный отдых оказался омрачен ужасным событием. Беллочка получила телеграмму из Феодосии – случилось страшное, непоправимое горе: умерла ее родная сестра. Скоропостижно, сгорела за три месяца. Была, конечно, сделана операция, но… Оказалось, слишком поздно.

– А вы знали про диагноз? – спросила у них я.

Беллочка горестно кивнула. Володя вздохнул и нахмурился.

Тут я удивилась в первый раз. Поехать в отпуск? Пребывать в прекрасном настроении? Получать удовольствия от жизни? В моем сознании что-то не монтировалось.

Я знала, что Беллочкина сестра одинока, муж ушел, сына она поднимает одна. А ребенку всего восемь лет! И больше никакой родни!

Наши компаньоны пребывали в растерянности и печали. Лейтмотив постоянных разговоров – нужно прерывать отпуск и лететь на похороны. Короче говоря, не могла сестра подождать – выходило, что так.

В конце концов, Беллочка улетела одна – Володя оставался. Аргумент: зачем портить отпуск ему? В смысле – еще и ему. За квартиру уплачено, процедуры прерывать нельзя (массаж и кислородный коктейль в соседнем санатории).

– Да и что мучиться вдвоем? Какой смысл? – горестно вздыхала Беллочка.

– А поддержка? – удивлялась я.

Как не поддержать в такой ужасной ситуации самого близкого человека? Как не помочь с организацией, хлопотами, заботами – всем тем, что сопровождает эту трагическую процедуру?

Или я чего-то не понимаю? Аргумент – у Володи слабое здоровье. Аргумент или нет? А может, это я плохая жена и эгоистка? В конце концов, они же одни на свете. Им нужно друг друга беречь. Нет, в моем сознании это не укладывалось, хоть убей. В трудные минуты нашей жизни мы с мужем держались за руки.

Муж мой тоже пребывал в недоумении. Но, как любой мужчина, молчал и не обсуждал эту тему. Просто сказал:

– Никого не осуждай! И тебе будет легче жить.

Пастор Шлак, ей-богу! А я, как любая женщина, продолжала возмущаться.

Уезжая, Беллочка попросила меня присмотреть за Володей. Давала четкие инструкции – приготовить обед, первое и второе. Сварить кисель. На завтрак – сырники или каша. Утром и вечером – прием таблеток от гастрита. Он сам не справится, не привык. Ну и простирнуть кое-что, если понадобится.

Я, разумеется, согласилась. Как не помочь людям в беде? Назавтра Беллочка улетела. А я встала к плите.

У Володи был превосходный аппетит. С утра – бег на длинную дистанцию. Далее – плотный завтрак, море, заплыв, порция загара, плотный обед, тихий час. Вечером променад и поход в кино. Да! Перед сном – полстакана валерьянового корня. Заваривать нужно с утра. Естественно, мне.

Я четко исполняла инструкции. Оставленный Беллочкой супруг тоже тщательно им следовал. На пляже мы практически не общались – просто было неохота, все углублялись в книжки.

Володя ни разу не сходил на почту, чтобы позвонить любимой жене. Ни разу!

Ладно, чужая жизнь – потемки. В своей бы разобраться.

А через четыре дня приехала Беллочка. Встретились они так, словно не виделись три года. Было видно, как соскучились друг по другу. «Нет, все-таки любовь», – подумала я. И еще, конечно, привычка жить друг для друга и боязнь друг друга потерять.

Беллочка рассказала, что «похороны прошли прекрасно»:

– Все оплатила Лидина работа. Поминки в ресторане, стол богатый и разнообразный. Не поскупились, – радовалась Беллочка.

А похороны могут «пройти прекрасно»? Как вообще можно употребить это слово? А про то, что все оплатила Лидочкина работа и «богатый и разнообразный» поминальный стол?

Нет, что-то не так. У меня или у них? Вопрос…

Мой благородный муж посоветовал не примерять чужую жизнь и чужие поступки на себя – дескать, люди все разные. И соответственно, их поступки и действия тоже.