Резко наклонившись, она вытащила из-под кровати большую плетеную корзину с крышкой и двумя кожаными ремнями. Девушка поставила ее на кровать и сняла крышку; затем, подойдя к комоду, открыла верхний ящик, собрала свое немногочисленное белье и бросила его в корзину. Из следующего ящика она достала пару ситцевых платьев и четыре фартука; из нижнего - вытащила два своих лучших платья, одно из которых было из легкой хлопчатобумажной ткани, на покупку которого ей дал деньги Сеп вскоре после того, как она стала его экономкой. Заполнив корзину, она плотно закрыла крышку и закрепила ее кожаными ремнями, потом в сердцах бросила ее на пол. Взяла два жакета, висевших на двери. Накинула на себя лучший из них, другой - на крышку корзины. Затем Эмили надела свою единственную шляпку, прикрепив ее булавками, повернулась лицом к Джесси Блэкмор и крикнула ей:

— Все! Я готова. Я ухожу, но еще вернусь, вернусь в этот дом, даже если на это потребуется вся моя жизнь! Я еще покажу вам! Я вернусь в этот дом, я обещаю!

— Ха-ха! Кто бы говорил. Уходи, убирайся, пока я не наплевала тебе в глаза, шлюшка!

Эмили как раз поднимала корзину с пола, но при этих словах девушка отбросила ее, и она тяжело упала около стены почти к ногам Джесси Блэкмор, отчего та подпрыгнула и изрядно перепугалась. Впрочем, не только из-за упавшей близко к ней корзины, но и из-за выражения лица Эмили и грубого ее голоса, который не был присущ шестнадцатилетним девочкам. Эмили кричала на Джесси:

— Как вы смеете называть меня шлюшкой? Возьмите свои слова назад; не называйте меня вашим именем! Сеп говорил, что вы шлюха из доков и от вас, от вас воняет! Он так и сказал. А теперь спускайтесь по лестнице и прочь с моего пути, или я запущу в вас этой корзиной, я не шучу!

Такой напор заставил Джесси Блэкмор, с трясущейся головой, быстро спуститься вниз по лестнице. Но, когда Эмили достигла кухни, та стояла, широко открыв заднюю дверь и ожидая, когда девушка уйдет.

Эмили не стала осматриваться, неожиданно ее охватило странное чувство ярости, смешанной с ощущением несправедливости и удивления. Однако, где-то глубоко внутри нее, звучал плачущий голос; это не должно было случиться, она ничем этого не заслужила, она многие годы просто пахала в этом доме. Она собиралась выйти замуж за Сепа и была бы ему хорошей женой. Она не любила его, во всяком случае, она думала, что не любит, ведь она так мало знает о любви, о настоящей любви, и о чувствах, которые в таких случаях испытывают.

В проулке Эмили остановилась, поставила корзину на землю и положила на нее свой жакет. Она стояла, повернувшись спиной к стене склада, как накануне, когда они с Люси остановились отдышаться после длительного бега...

Неужели только вчера вечером она привела Люси домой?

Домой. Она совсем забыла о Люси. Что с ней делать? Она не сможет найти себе работу, имея на руках Люси. Людям нужны слуги без дополнительной нагрузки, а Люси не только еще училась в школе, но и была слабой здоровьем. Эмили уже давно поняла, что Люси была больна. Она может прийти в любой момент, веселая, как всегда бывает в обеденное время.

Что же делать? Одно было ясно: она не позволит ей вернуться к Элис Бротон, ну уж нет! Куда им пойти? У нее были деньги. Они хранились в кошельке в кармане ее лучшего платья. Кроме того, в кармане свернутого фартука лежали деньги, оставшиеся от ведения хозяйства. В общей сложности у нёе было тридцать шиллингов. Этого было достаточно, чтобы снять жилище на пару дней и хорошенько все обдумать. А пока она должна дождаться прихода Люси. Нужно выйти на главную улицу.

Подняв корзину, Эмили вышла из проулка на улицу. Там неожиданно она испытала чувство унижения. Люди входили и выходили с товарного склада в конце улицы, покупатели заходили в магазин. Если она останется стоять здесь, то ее заметят, особенно при этой корзине.

Через дорогу, где стена граничила с берегом реки, подальше налево, был проход, который вел к маленькой верфи. Она постоит там; ее не заметят, и в то же время она сможет увидеть Люси.

Выйдя на дорогу и опустив корзину, она почувствовала, как дрожат ноги. На мгновение ей показалось, что она сейчас упадет, поэтому на всякий случай она присела на корзину

Было совсем мало людей, но в пять часов на улице станет черно от мужчин, возвращающихся из доков и с верфи. Это было время, которого Эмили всегда ждала, поскольку это означало, что Сеп скоро вернется домой.

Она не должна плакать. Она должна попытаться не думать о Сепе. Почему-то Эмили казалось, что он жив; он просто не мог умереть, во всяком случае не так скоро.

Она сидела, прислонившись головой к столбу деревянной ограды, когда ее внимание привлекли два человека. Ей показалось, что в одном она узнала господина в голубом костюме, который приходил сообщить ей о случившемся. Когда он и его спутник остановились перед дверью, окрашенной в зеленый цвет, она убедилась, что это он; медленно поднявшись на ноги, она стояла, прижавшись к ограде, - на случай, если они вдруг повернутся и посмотрят в ее сторону.

Эмили увидела, как открылась дверь, как господин в голубом пригласил в дом мужчину, потом вошел сам.

Зачем они вернулись? Казалось, что прошла целая вечность, прежде чем дверь снова открылась, но не могло пройти более пяти минут, потом, к ее удивлению, она увидела, как на улицу вышли не только оба мужчины, но и Джесси Блэкмор. Эмили заметила нечто, что улучшило ей настроение. Она разглядела, как Джесси Блэкмор заперла дверь и, с явной неохотой, отдала ключ спутнику господина в голубом. Затем она услышала, как та заговорила. Эмили не могла разобрать, что именно, но Блэкмор говорила громко и быстро, а мужчина, который взял у нее ключи, сделал достаточно выразитель-ный жест, который Эмили поняла: он взмахнул рукой прямо перед лицом Джесси Блэкмор, словно говоря: «О, замолкни, женщина!» Затем мужчины пошли в направлении ее укрытия, а Джесси Блэкмор, посмотрев им вслед, пошла в другую сторону.