Блэйк говорил о болях в левой стороне его тела, а именно туда пришелся первый удар грузовика. Все это, наряду с изменениями его личности, свидетельствовало о подлинности воспоминаний.

Я не стала советовать Колин отвести своего сына к традиционному психотерапевту, так как была убеждена, что причины его проблем коренились в травме из прошлой жизни. Я была уверена, что большинство терапевтов не будут знать, что делать с травмой из прошлых жизней, даже если они воспримут заверения Колин совершенно серьезно. К тому же ни я, ни Колин не знали ни одного детского психотерапевта, специализирующегося по прошлым жизням, который бы жил в Чикаго или его окрестностях.

Мы сошлись на том, что лучшая стратегия – это попытаться помочь Блэйку ей самой. Я знала, что в любом случае она не сможет повредить ему. А если Блэйку не станет лучше, то мы попробуем что-то другое. Но прежде чем помогать своему сыну, Колин должна понять основные принципы того, как воспоминания из прошлых жизней могут влиять на настоящее.

Я проиллюстрировала Колин на примере регрессии Сары, как эмоции переходят из прошлого в настоящее. Я рассказала о том, как убежденность Сары в том, что родители из ее прошлой жизни не хотели помочь ей выбраться из огня, переросла в злость по отношению к ним в этой жизни.

Когда я рассказывала о Саре, Колин внезапно ощутила шок узнавания. Не сердился ли Блэйк сейчас на нее из-за того, что винил родителей из своей прошлой жизни, которые не сумели уберечь его от несчастья? Когда Блэйк говорил: «Я люблю тебя, затем тебя ненавижу», не путал ли он своего отношения к родителям из той жизни и из этой? Интуитивно Колин поняла, что с ним происходит.

Затем я объяснила ей то, что маленькие дети порой с трудом различают прошлое и настоящее. Иногда образы и события из прошлого для них являются столь же живыми и яркими, как и то, что произошло недавно. Блэйк находился в замешательстве из-за того, что произошло с ним в прошлой жизни, и перенес недовольство своими прошлыми родителями на родителей из своего настоящего. Ему следовало разъяснить, что травматические события произошли в прошлом и что сейчас ему ничто не угрожает.

Я предложила Колин испытать несколько стратегий. Первой и самой действенной среди них была ее любовь к сыну. С этим не могут сравниться никакие техники, которым я научу ее. Я верила, что ее материнская интуиция поможет ей найти правильные слова для выражения своих чувств к сыну. Я предложила ей поговорить с Блэйком, когда он будет наиболее восприимчив – перед сном или купанием.

Затем она должна признать, что верит во все, что Блэйк ей говорит, – что все его воспоминания подлинны. Наконец, ей следует заверить своего сына в том, что сейчас, в новом теле, он находится в безопасности и что они совсем не такие родители, которые могут позволить своему сыну бегать по улице, где его может сбить грузовик, в то время как сами занимаются покупками в магазине. Я считала, что это и будет разъяснением различий между прошлым и будущим, в котором нуждался Блэйк.

Через неделю мне снова звонила Колин. Ее голос звучал возбужденно и счастливо: «Я следовала вашим советам. Я уложила Блэйка в кровать, закутала его одеялом, погладила по спине, а затем спросила: „Тебя действительно сбил грузовик, Блэйк?“

Он ответил мне: „Да“.

Тогда я объяснила ему, что грузовик сбил его в иной жизни, что он был другим мальчиком и у него была другая мама. Я боялась, что снова встречусь с его ничего не выражающим взглядом, к которому уже привыкла за последние месяцы, что он снова не поймет, о чем я говорю.

Но выражение его лица стоило тысячи слов! Его глаза засветились от удивления, и он сказал: „Действительно, то было другое тело? И у меня была другая мама?“ Я ответила „да“ на оба вопроса и объяснила, как все любят его в этой жизни. Затем я перечислила всех его родных и близких, которые любят его и заботятся о нем.

Он был впервые счастлив за долгое время, словно я сказала ему, что скоро должен прийти Дед Мороз. Он заулыбался и засветился, словно рождественская елка. Его глаза снова сверкали. Невероятный груз был снят с его плеч».

Затем Колин продолжала: «Я была удивлена тем, что он тут же все понял; я и не ожидала, что мои слова произведут столь сильное впечатление на мальчика. Я приготовилась к тому, что это должен быть длительный процесс, что нам придется возвращаться к этому разговору вновь и вновь. Но, к моему изумлению, уже на следующее утро он смеялся и играл. Теперь он все время веселился. К нему вернулось его изумительное чувство юмора. Он полон счастливого озорства. Я думала, что он не поймет меня, но от детей можно ждать чего угодно!

Физические симптомы Блэйка также полностью исчезли. Мы с мужем не можем нарадоваться этой перемене. Мы боялись, что навсегда потеряли нашего прежнего Блэйка. Но его депрессия полностью исчезла в один день. И все благодаря тем нескольким словам, которые я сказала ему. К нам возвратился наш прежний Блэйк».

Наш телефонный разговор с Колин закончился восхищенными восклицаниями по поводу того, насколько легким и быстрым, насколько непосредственным оказалось исцеление Блэйка. Не чудо ли это было – Блэйк превратился в. прежнего, улыбчивого ребенка, просто поняв, что его прошлая жизнь завершилась?