Ее действия увенчались тем, что она удостоверилась: если раньше влиятельные фигуры, важные в политическом отношении, не обозначили своей позиции в существующей расстановке внутренних лютенийских сил, то сделали это сейчас, при ее посредстве.

Ей и в голову не приходило, что подобное поведение королевской особы было беспрецедентным, но король лишь наблюдал за ней со стороны, не слыша, о чем она говорит с гостями, — ему казалось, это обычные светские любезности, какими принято обмениваться на приемах.

Когда банкет постепенно пошел на убыль и гости начали расходиться, кое-кто из них, прощаясь, многозначительно говорил королю приблизительно следующее, немало его удивлявшее:

— Ваше величество знает, что всегда может на меня рассчитывать, я и мои возможности — в полном вашем распоряжении.

А когда король и Ксения вместе с королевской семьей покидали большую гостиную, где они узким кругом собрались после ужина для более тесного разговора, король поинтересовался:

— Что ты им всем говорила такое?

Ксения взглянула на короля с тревогой, не зная, одобрит ли он ее несанкционированную активность, и с запинками объяснила:

— Я подумала, что… неплохо, если… приглашенные сегодня гости будут знать, что ты… что они могут тебе понадобиться, если… все так серьезно, как заявляет премьер-министр…

Король какое-то время не отвечал, но, когда они достигли конца лестницы и Ксения собралась идти в спальню, он вдруг сказал ей:

— Я благодарен. И удивлен. Не знал, что тебе интересна политика!

— Та политика, что творится здесь, — с готовностью ответила Ксения, — касается не только тебя, но и всех твоих подданных.

Король не уходил — все стоял и глядел на нее выжидающе.

— У меня такое впечатление, что тех, кто живет за пределами столицы — крупных землевладельцев, вообще знать, — держали в неведении, возможно, умышленно, относительно того, что происходит в стране! — разгоряченно заметила Ксения.

— А ты дальновидна! — поразился король. — То есть мне нужно было раньше заручиться поддержкой?

— Начать никогда не поздно, — мягко и дипломатично улыбнулась Ксения.

К ним присоединилась вдовствующая герцогиня, и разговор пришлось прекратить.

Но король взял руку Ксении в свою и поцеловал.

— Спасибо, — одними губами сказал он, но она услышала.

А затем он стоял и смотрел, как она помогает его тетушке подняться по лестничным ступенькам.

Улегшись под одеяло и отослав горничную, Ксения подвергла ревизии свои действия в этот вечер. Кажется, она все сделала верно, ей не за что себя упрекнуть. Ничего изменить в настоящем она не может, но может повлиять на будущее. Несколько шагов в этом направлении она сделала. И залогом того, что она действовала правильно, стал тяжелый взгляд премьер-министра, наблюдавшего за нею весь этот вечер издалека. Король должен, должен избавиться от него! Но как?

Как избавиться от политика, который имеет такое влияние на свой кабинет и членов парламента?

С этой мыслью она вчера и уснула.

Подняв занавески, Маргит подошла к кровати, на которой спала Ксения, укрывшись шелковым одеялом. Привычным бесшумным движением она поправила край покрывала в ногах и уголок подушки. Теперь ложе принцессы не имело изъянов. — Я принесла вам газеты, ваше королевское высочество! — объявила Маргит, уверенная, что Ксения уже не спит: опыт горничной ее не подвел. — Может быть, взглянете во время завтрака? Там есть довольно милые очерки. О вашем прибытии к нам!

Ксения уселась на кровати и с интересом открыла газеты.

Их было три. Она бегло их просмотрела.

И сразу заметила, что выражения в статьях повторяются. Сразу видно — у них один и тот же источник.

Когда Маргит принесла завтрак и поставила его на столик, Ксения спросила:

— Это все газеты, какие выходят в Мольнаре?

— Есть еще одна, ваше королевское высочество.

— Так где же она?

— Я… мне кажется… боюсь, это не тот вид прессы, что может заинтересовать ваше высочество.

— Почему же?

Маргит опасливо замолчала, словно боялась открыть какую-то правду, но с неохотой ответила:

— «Народный голос» — независимая газета. И она в оппозиции к правительству.

— Хочу почитать ее! Непременно! — воодушевилась Ксения.

Горничная казалась еще более встревоженной.

— Я уверена, во дворце найдется один экземпляр! — настаивала Ксения. — Наверное, вы сможете одолжить газету у кого-нибудь из прислуги.

Она уж подумала, Маргит откажет, но та, кивнув и тихо обронив «хорошо, ваше высочество», молча вышла из комнаты. Ксения как раз доедала завтрак, когда Маргит вернулась. Газету она прятала под фартуком и достала ее, лишь дойдя до изголовья кровати.