Шрифт:
— Я поведу. Если я пойду слишком быстро или понадоблюсь, дерни за веревочку. Не забывай, я вас не вижу.
— Есть, капитан!
— Не шути, Кип. Это серьезно.
— Я не шучу, Чибис. Ты командир.
— Пошли. Не верти головой, упадешь. Курс — вон те холмы.
Глава 6
Мне бы млеть от причудливой романтики, но я был занят, как Элиза, переходящая замерзшую реку [97] , а то, что хватало за пятки, было хуже гончих псов. Хотелось оглянуться, но нужно было удерживаться на ногах. Я не видел, куда ступаю; приходилось смотреть вперед и соизмерять каждый шаг, и я был внимателен, как дровосек на лесосплаве. Идти было не скользко, грунт шершавый — пыль и тонкий песок, а под ними голая скала. Пятидесяти фунтов веса оказалось достаточно для надежного сцепления подошв с почвой. Однако оставались триста фунтов массы; инерция надругивалась над приобретенными за жизнь рефлексами. Приходилось крениться перед малейшим поворотом, откидываться назад, зарываться ногами в песок, тормозя, и наклоняться вперед, набирая ход.
97
имеется в виду сцена из романа американской писательницы Гарриет Бичер-Стоу (1811–1896) «Хижина дяди Тома» (1852), когда героиня бежит по льдинам во время ледохода, спасаясь от погони.
Я мог бы нарисовать диаграмму приложенных усилий, но что толку? Сколько времени младенец учится ходить? А новорожденный обитатель Луны учился ходить во время марш-броска, полуслепой, выкладываясь на максимально возможной скорости.
Так что у меня не было времени размышлять о невероятности происходящего.
Чибис перешла на рысь и все нажимала. Веревка то и дело натягивалась, я отчаянно старался идти быстрее и не падать при этом.
Мамми пропела в спину: «Все в порядке, Кип? Кажется, ты нервничаешь».
— Я… в порядке! Как… вы?
«Мне очень удобно. Не надорвись, дорогой».
— Ладно.
Оскар работал. Я потел от натуги и от солнца, но не нажимал рычажок, пока не заметил на индикаторе цвета крови, что начинается гипоксия. Система работала безупречно, при давлении в четыре фунта сочленения не досаждали; сказывались долгие часы тренировок на выгоне. Так что единственной моей заботой оставалось следить за скалами и искать колею вездехода.
Мы добрались до холмов примерно за двадцать минут. Первый же поворот, который Чибис сделала на этих кочках, застал меня врасплох, и я чуть не упал. Она притормозила и вошла в расселину. Остановилась; когда я подошел, мы соприкоснулись шлемами.
— Как ты?
— Нормально.
— Мамми, ты меня слышишь?
«Да, дорогая».
— Тебе удобно? Хорошо дышится?
«Совершенно. Наш Кип очень ко мне внимателен».
— Вот и отлично. Веди себя хорошо, Мамми. Слышишь меня?
«Конечно, дорогая», — каким-то образом в свою птичью трель она вложила снисходительный смешок.
— Кстати, о дыхании, — сказал я Чибис. — Давай-ка проверим твой баллон.
Я попытался заглянуть в ее шлем.
Она отвернулась, потом придвинулась опять.
— У меня все в порядке!
— Это ты так думаешь.
Я взялся за ее шлем обеими руками, но так и не смог увидеть приборную панель — на слепящем солнце заглядывать внутрь все равно, что пялиться в колодец.
— Что на приборах? — и не вздумай соврать!
— Не суй свой нос куда не надо.
Я развернул ее и глянул на манометры баллонов. Один был пуст, другой почти полон.
Я прижался к ее шлему.
— Чибис, — медленно сказал я, — сколько миль мы уже прошли?
— Около трех, я думаю. А что?
— Значит, нам идти еще миль тридцать?
— Если не тридцать пять. Кип, не психуй. Что один баллон пуст, я знаю; я переключилась на полный перед тем, как мы остановились.
— На одном баллоне ты не пройдешь 35 миль.
— Пройду… потому что я должна пройти.
— Послушай, у нас воздуха — полно. Я придумаю, как его тебе перекачать.
Я полностью погрузился в эту проблему, соображал, какие инструменты на поясе, что еще можно использовать.
— Кип, ты же знаешь, что невозможно подключить эти запасные баллоны к моему скафандру — так что заткнись!
«В чем дело, милые мои? Почемувы ссоритесь?»
— Мы не ссоримся, Мамми. Просто Кип нудит.
«Ну, ребята…»
Я сказал:
— Чибис, я согласен, что не смогу подключить баллоны к твоему скафандру… но я придумаю, как перезарядить твой баллон.
— Но… как, Кип?
— Оставь это мне. Я потренируюсь на пустом баллоне; если не получится, мы ничего не потеряем; если сработает, выигрываем.
— Сколько времени это займет?
— Десять минут, если повезет. Если нет — полчаса.
— Отпадает, — решила она.
— Ну, Чибис, не делай глупое…
— Я не делаю глупостей! Пока мы не дошли до гор, мы в опасности. До гор я дотяну. Вот когда мы не будем маячить, как жук на блюдечке, отдохнем и перезарядим мой пустой баллон.