К счастью, Южный Парк волнует других людей куда сильнее. Бесстрашный к сатире экстремистов-фанатиков, связанных какими-либо социальными, политическими, этическими, экономическими и религиозными взглядами, Южный Парк — самый значимый сериал на телевидении. Дело в том, что люди, которые думают, что они являются истиной в последней инстанции, должны быть спущены с небес. В конце концов, восприятие человеком правды, это лишь его восприятие и смеяться над ним — это нормально. Как сказал Трэй Паркер в интервью Чарли Роузу: «Нет ничего нового в том, что мы говорим при помощи шоу, но я думаю, есть что-то великое, что можно вынести из него. Это то, что люди, кричащие с одной стороны — такие же люди, как и те, которые кричат с другой стороны, и в порядке вещей быть кем-то между ними и смеяться над обеими сторонами». Быть философом — значит никогда не принимать какое-либо мнение как священное, в котором никогда, ни за что нельзя сомневаться, или смеяться над ним. Другими словами, нам надо ко всем убеждениям подходить со здоровой долей скептицизма, и это один из важных уроков, которые Южный Парк преподносит нам вместе со своей философией.

А вас волнует Южный Парк? Или, что более важно, вас волнуют те ебанутые люди, события и ситуации из реальной жизни, о которых Южный Парк осмеливается говорить? Должен признать, что я был ошеломлен несколькими эпизодами по причине кажущейся нечувствительности к человеку или к группе. Но также должен признать, что есть смысл в том, чтобы шокировать людей как следует, чтобы заставить их начать думать.

Видите ли, Южный Парк поняли неправильно — так же, как и философию. Люди думают, что смысл Южного Парка только в том, чтобы шокировать ради самого шока, так же можно сказать, что смысл философии только в том, чтобы думать о разных бессмысленных идеях только ради самих этих идей. Ничто не может быть выброшено из правды. Верите вы или нет, цель и Южного Парка, и философии состоит в том, чтобы раскрыть правду и сделать мир лучшим местом для жизни. Разница в том, что философия использует менее шокирующий подход для того, чтобы заставить людей мыслить критически по отношению к самим себе, своим убеждениям и реальности. Точно так же, как и Стэн, философ в этой книге спрашивает, стоит ли разрешить Большому Элу Гомосеку жениться, есть ли бог в злодеяниях Картмана и действительно ли можно сделать правильный выбор между клизмой и дерьмом на президентских выборах. И точно так же, как Кайл, философ в этой книге задает вопросы, не являемся ли мы только сном в чьем-то сознании, обязаны ли мы подчиняться несправедливым законам общества и следует ли подвергать цензуре определенные формы выражения.

Авторы этой книги обеспокоены Южным Парком, в хорошем смысле этого слова. Мультик заставил их философски размышлять над различными персонажами и событиями в этом беспокойном стремном горном городке. Прочтение книги, позволит Вам дать более глубокую оценку, как Южному Парку, так и философии. Мы надеемся, что Вы действительно «кое-что сегодня поймете». В противном случае — сосите мои яйца! Скажите спасибо, что не послал вас на хер. Что ж, давайте обратимся к этому обрыгшему Южному Парку и философии и поближе познакомимся с некоторыми из моих философских друзей.

В серии «Смерть» мать Кайла возглавляет бойкот любимейшего мультсериала мальчиков — «Терренс и Филлип», по причине непрерывных в нём газоиспусканий, оскорблений и вообще «сортирности юмора». В то время, как родители с оружием в руках принялись решать эту «нравственную» проблему, мальчики борются с проблемой эвтаназии дедушки Стэна, однако никто из родителей так и не удосуживается с ними поговорить. Тема «смерти» объединяет много центральных проблем, сделавших Южный Парк таким успешным и таким спорным: пошлость, неуместные в американской культуре моральные вопросы, обсуждение спорных моральных тем, критика самого сериала в том, что он «отвратителен». С выходом же серии «Смерть» поток критики стал только расти — быстрее даже, чем жир на жопе Картмана — она рвала и метала за нецензурные выражения, религиозные нападки и выбранный акцент на свободу слова.

Подобно родителям, выступавшим против «Шоу Терренса и Филлипа», критики Южного Парка предъявляют ему обвинения, поразительно схожие с теми, которые были выдвинуты против Западной философии с самого её становления. В них значатся: попрание религии, приведение молодёжи к вопросу приемлемости существующих авторитетов и ценностей, развращении нашей культуры и детей. Сказанное относится к критике Южного Парка, но факт в том, что такая же точно критика послужила основой для обвинения и казни Сократа (470–399 до н. э.) в Афинах в Древней Греции. Таким образом, в этой главе мы будем рассматривать еретическую возможность той теории, что люди считают Южный Парк опасным именно потому, что это своеобразная форма философии. Сама «опасность» Южного Парка в том, что он позиционирует возможность диалога и свободного мышления. В конце концов, мы знаем то, что как и Сократ, Южный Парк безвреден. Философия и Южный Парк действительно поучают людей и дают им орудия разума, такие необходимые для получения людьми мудрости, свободы и доброты.

В «Апологии» Платона(427–327 до н. э.) сказано, что Сократ защищается от двух обвинений: 1) нечестивость (учения о богах фальшивые, возможно, они даже не существуют) и 2) развращение юных Афинян. В реальности, у Сократа было столько же шансов на победу в процессе, сколько у Шефа против защиты «Чубакки» Джонни Кокрена! Но самое важное в защите Сократа, однако, не то, что он говорит, а как именно он это говорит. Мелет задаёт ему наводящие вопросы в процессе рассуждения. Вот, например, каким образом Сократ опровергает обвинения в развращении молодёжи:

Сократ:Сократ, говорят они, преступает закон тем, что развращает молодых людей и богов, которых признает город, не признает… Развратителя ты нашел, как говоришь: привел сюда меня и обвиняешь… По-видимому, кроме меня, все афиняне делают их добрыми и прекрасными, только я один порчу. Ты это хочешь сказать?

Мелет:Как раз это самое.

Сократ:Большое же ты мне, однако, приписываешь несчастье. Но ответь-ка мне: кажется ли тебе, что так же бывает и относительно лошадей, что улучшают их все, а портит кто-нибудь один? Или же совсем напротив, улучшать способен кто-нибудь один или очень немногие, именно знатоки верховой езды, а когда ухаживают за лошадьми и пользуются ими все, то портят их? Не бывает ли. Мелет, точно так же не только относительно лошадей, но и относительно всех других животных… Это было бы удивительное счастье для юношей, если бы их портил только один, остальные же приносили бы им пользу. Впрочем, Мелет, ты достаточно показал, что никогда не заботился о молодых, и ясно обнаруживаешь свое равнодушие: тебе нет никакого дела до того самого, из-за чего ты привел меня в суд. (гл. 25 a-c, пер. Соловьёв М.С.)

Проводя аналогии с лошадиной дрессурой, Сократ показывает, как на самом деле нелогично строятся против него обвинения. Если большинство людей может лишь помешать тренировкам, и только хорошие наездники — способствовать — вполне вероятно, что лишь немногие учителя укрепляют добродетельность в молодежи, в то время как множество других — портят её. Далее, Сократ утверждает, что он-то и есть из тех, кто приучает молодёжь Афин к добродетели, а многие другие афиняне — в том числе и идиоты, сидящие перед ним — развращают. (Как вы можете себе представить, с присяжными такое не проходит даром.)