Некоторые из мятежных аристократов после того, как мимо их земель прошло лоэрнское войско почти полностью разорились, оставшись без крестьян и без их скотины. Даже дома были сожжены. Среди всеобщего разорения лишь стояли в гордом одиночестве пустые замки. Да и то потому, что камень не горит.

Справедливое возмущение и требования пострадавших были обращены к барону Зардогу, которому и пришлось все расхлебывать. А что он мог сказать и сделать? Отобрать у пришедших деньги, которые те получили от торговцев? Но добыча продавалась в треть, а то и в четверть цены. Убытки отобранными деньгами не компенсировать, только аппетит пострадавших раздразнить. Да и не отдадут лоэрнцы денег. Схватятся за мечи, поднимут вой, а хаммийцы мастера на крики. После этого лоэрнцев в замке не станет. А без лоэрнской тысячи устоять против ларского войска будет трудно.

Командир лоэрнцев барон Малкан ни на какие уступки идти был не намерен. Пургес знал, кого ставить во главе лоэрнских наемников. Малкан был хаммийцем, только не из числа прибывших в Лоэрн после коронации Пургеса. Он был урожденным лоэрнцем, сыном богатого хаммийца, поселившегося в столице несколько десятков лет тому назад. Активно поддерживая Пургеса, когда тот еще был всесильным шурином короля Фредрига, Малкан после коронации Пургеса быстро добился для себя баронства.

И вот теперь он смог получить назначение возглавить экспедиционное войско. На разбой своих подчиненных Малкан смотрел сквозь пальцы, уже с момента пересечения каркельской границы потребовав для себя десятой доли добычи. Неужели теперь он согласится на то, чтобы отобрать деньги у самого себя?

Конечно, в случае столкновения между двумя группировками, лоэрнцы проиграли бы. Ведь половина из них крикливые хаммийцы, ни на что не годные в прямом столкновении. Зато мятежники в своей основе состояли из настоящих воинов. Но он знал и то, что в случае вооруженного конфликта мятежники тоже потеряют часть своих людей. И у Зардога не будет лоэрнской тысячи, уцелевшие остатки которой попросту уйдут. Тогда перед лицом большого и сильного войска графа Ксандра Зардог будет обречен. Поэтому уступать Зардогу Малкан был не намерен.

А тому, чтобы утихомирить своих сторонников, пришлось поклясться, что после победы и коронации в Каркеле его племянника юного виконта Артасиса, пострадавшим от лоэрнцев будет всё возмещено в двойном размере. Обещание барона Зардога хоть и сняло накал страстей, но напряжение в отношениях между двух группировок все же осталось.

Тем временем прошло лето, хотя еще стояли солнечные и теплые дни. Из Ларска под командованием выздоровевшего графа Ксандра вышло войско, численностью в пять тысяч солдат. Еще тысячу Ксандр намеревался присоединить в самом Каркеле. Шесть тысяч против трех тысяч, из которых тысяча — крестьяне. Силы явно неравные. Но мятежники прочно засели в неприступном замке и как их разбить — только одному Ксандру известно. Так говорили в ларском войске.

Сашка, уже получивший подробные сведения о силе и местонахождении мятежников, ничего придумать не мог. Он разве волшебник какой — то? Нет у него волшебной палочки. И такой укрепленный замок ему не взять. Об этом, конечно, он не распространялся, зачем тревожить людей? Но ведь придется. Возможно, поэтому он вел войско не спеша, сознательно затягивая свое будущее фиаско. Да — да, именно фиаско. Бросать людей на убийственный штурм он не собирался.

В Каркел прибыли, когда небо все чаще затягивалось тучками, и периодически лил нудный дождик. До мятежного замка было всего два — три дневных перехода и нужно было, наконец, решать, что ему делать дальше. Пробыв пару дней в своей столице, Сашка, взяв две тысячи солдат, направился, соблюдая все меры предосторожности, к замку мятежного барона. Двух тысяч было вполне достаточно. Нападать на замок он не собирался, а если мятежники захотят выйти из него и сразиться с ларцами, то этих сил будет достаточно, чтобы сдержать атаку мятежников.

Непосредственно увиденное неприятно поразило Сашку. На деле все оказалось еще хуже, чем ему докладывали. Если при осаде обычных замков защитники располагались на стенах в среднем через десять шагов друг от друга, то здесь они могли стоять плечом к плечу — так их было много. К тому же, если в первом случае, почти все были крестьянами — ополченцами, то здесь на стены могли выйти одни солдаты, оставив ополченцев в резерве. Или на стены могла выйти только половина солдат вместе с ополченцами, а другая половина оставалась бы в запасе.

При такой плотности обороняющихся и проблемах подхода к стенам замка, надеяться на победу было бы глупо. Да он положит всё свое войско, а число защитников замка на его стенах и на половину не уменьшится! Это Сашка и сказал на совещании, собранном к вечеру того же дня.

Бароны, конечно, были расстроены, они привыкли к Сашкиным победам, а тут такой вот облом. И Хелг тоже расстроился, хотя всю дорогу был весел и энергичен. Вечером в Сашкиной палатке он его спросил:

— Сашка, а если дождаться зимы? В холодную зиму болото замерзнет и гатить его будет легче.

— Хелг, мы не знаем природу жреческой магии. Воды там не так много. Это больше жидкая земля, чем обычное болото, где много воды. И как такое гатить? Попробовать, конечно, можно, но дальше что? Стены высокие, обороняющихся много, нам не пробиться на стены.

— Ты прав. А мятежники могут по нашей гати делать вылазки. Сил у них на это много.

— Да, вылазки… Подожди… Ты сказал, что они могут делать вылазки…

— Да.

— Подожди.

Сашка задумался. А ведь это так просто. Очень просто.