— Гуляй обманутый!

Как только снова звучит звонок на перемену, Самюэль Элиас убегает из школы в парк. Обманут… Так обманут, что дальше некуда! Прямо хоть умирай, потому что мертвые, конечно, все забывают! Забывают, что жили на свете! Забывают все красивое, что видели при жизни! Забывают все плохое! И контрольные по арифметике, и все желтое…

Но в таком случае, говорит себе вконец расстроенный Самюэль Элиас, почему не взять да позабыть про них прямо сейчас? Кстати, что это за странное дерево, под которым он остановился? Необычная какая-то порода! Не береза и не ель, это сразу видно. Может быть, помесь березы и ели? Наверно, такие помеси большая редкость. Да и бывают ли они на самом деле?

И он забывается до такой степени, что только дождь, просочившись за шиворот, напоминает ему, что пора возвращаться в класс.

Во второй половине дня у них по расписанию КЧ.

— Кто из вас видел в природе что-нибудь любопытное? — спрашивает учительница. — Какие-нибудь следы или совсем молоденькое растение? Подумайте хорошенько, раньше чем отвечать!

Все думают что есть мочи, потому что каждому хочется отличиться. Хелена думает, и Пер-Ула думает, и Пончик думает. Но никто из них не поднимает руку. Даже Магнус не поднимает маленькую деревянную руку, которую он вырезал на уроке труда и которой обычно размахивает почем зря. Тюлле тоже думает. Думают все до одного! Самюэль Элиас думает, конечно же, про помесь в парке, и так как никто не спешит высказаться, он наконец собирается с духом и спрашивает учительницу:

— А вы когда-нибудь видели помесь березы и ели?

Все поворачиваются в его сторону, и Самюэль Элиас краснеет. Класс удивлен, потому что класс не привык, чтобы он ни с того ни с сего вдруг выскакивал с вопросами, класс привык, что он держится тише воды, ниже травы, хотя скоро год занимается в этой группе.

Но тут учительница отвечает, что никогда не видела такой помеси, потому что таких помесей не может быть. И все опять садятся прямо, и лица их отчетливо говорят: нашел, чем отвлекать людей от серьезных размышлений!

Однако Самюэль Элиас не сдается:

— А вот и может! Я сам видел такое дерево в нашем парке!

Снова все носы удивленно смотрят на него.

— Нет, правда? — озадаченно говорит учительница.

Она считает КЧ очень важным уроком, едва ли не самым важным во всей школьной программе! Задумчиво грызя красный мел, она смотрит в окно. За окном льет пуще прежнего, льет, как из ведра, апрельский дождь смывает последние остатки снега! И все дети тоже смотрят в окно, радуясь, что сидят в сухом чистом классе с всевозможными красивыми картинками на стенах!

— Знаете что… — говорит учительница добрым низким голосом, который они так любят слушать, и все особенно остро чувствуют, как это замечательно, что у них такая учительница, которая знает все-все о звериных и птичьих следах!

Они совсем забыли, какой сердитой она бывает иногда! И лампы такие светлые, и сегодня в классе ни от кого не пахнет потом!

— Знаете что, — повторяет учительница, откладывая в сторону мел. — Давайте-ка проведем остаток урока в парке! Пойдем и посмотрим на эту необычную помесь!

По классу прокатывается дружный стон! Никому не хочется идти в парк в такую отвратительную погоду!

Нет, пойдем! — решительно произносит учительница. — Коль скоро в нашем классе есть ученик, который так интересуется природой!

Самюэль Элиас смущенно отводит глаза, но учительница стоит на своем. Марш на выход! Надеть куртки, натянуть резиновые сапоги и прямым ходом в парк! Ох и злы же все ребята на Самюэля Элиаса! А тут еще учительница говорит, чтобы он шел первым и показывал дорогу.

— Ну, где это дерево? — поминутно спрашивает она, следуя за Самюэлем Элиасом, который выписывает замысловатые петли.

— Где-то здесь! — невнятно бормочет Самюэль Элиас, потому что он и сам уже начинает сомневаться, чтобы ель могла скрещиваться с березой.

Скорее всего, учительница была права. А он, скорее всего, неправ. Поводив всю группу вдоль и поперек по парку и окончательно запутавшись, он восклицает:

— Ой, да это же совсем в другом конце.

Самюэль Элиас всей душой надеется, что учительница скажет сейчас: «Ладно, хватит бродить, ну ее совсем, эту помесь, пошли обратно в школу». Но учительница ничего такого не говорит. Ее все больше одолевает любопытство, что это за ель-береза. Она перебирает все дубы, все ясени и клены, допытываясь, не это ли дерево Самюэль Элиас подразумевал, но он только мотает головой. И когда они в конце концов, дрожа от холода, останавливаются перед самым последним деревом в парке, ему приходится сознаваться.