– Тпру, савраска, - потянул на себя вожжи дед.
– Постой чуток, дай старику размять косточки.

Лошадь недовольно фыркнула, а дедок довольно бодро спрыгнул на землю, ласково погладил свою бородку и пошел к небольшому кустику метрах в ста в стороне.

– Чего это он?
– удивился я.

– Да нужно, наверное, - смущенно покраснела Таня.

– Ты меня слышишь, Аркаша?
– вкрадчиво шепнул Антон.

– Угу, - не привлекая к себе внимания буркнул я.

– Сейчас начнется.

– Что?
– в первый миг не понял я и закрутил головой.

– Есть!
– восторженно заорала Оксана, одной рукой размахивая в воздухе расстегнутым браслетом, а другой отпихивая морду шевелящей губами лошади.
– Получилось!

И тут меня так шарахнуло по ушам, что аж ноги подкосились. Телега испуганно прыгнула вперед, Таня шарахнулась назад, в носу и глазах резко защипало; и тут снова грохнуло, да еще ослепительно вспыхнуло, на голову посыпался песок, ветки и всякая труха - все вместе взятое едко отдалось в животе, скрутило желудок и, пока не произошло чего-нибудь еще, я торопливо активизировал ретоноблайзер.

* * *

– Закапайте ему глаза, - суровым тоном руководителя приказал Антон. Чьи-то сильные руки откинули назад мою голову и в уголках глаз ощутилась прохлада. Щипать стало меньше.

– Тебя бы туда, - не удержался я и с сарказмом припомнил: - "Смотри не перепутай: когда начнут взрываться светошумовые гранаты, значит на вас напали". Перепутаешь тут, как же.

– Кто ж знал, что они срабатывают громче, чем могут передать динамики?
– попытался оправдаться Антон.

Конечно, я мог, мог задавить его морально, ткнуть носом в недоработки, но радость от успеха первого опыта программы побудила меня на великодушие.

– Ладно, - небрежно усмехнулся я, пару раз моргнул глазами (больше не болят), отвел руку незнакомой медсестры и выпрямился на стуле, - все это ерунда, мелочи. Я же знал, на что иду! Зато какие мы оказались молодцы! Найти в дебрях времен такой талант! Настоящего гения! Нет, ты только представь себе, она ухитрилась расстегнуть ретоноблайзер!

– Это я уже определил, - грустно кивнул Антон.

– Как?
– удивился я.

– Очень просто, - Антон отодвинулся и кивнул в сторону приемной камеры. Там стояла лошадь.