И оказывается: против тебя — большинство.

Примечание 2009 года. Пройдёт семнадцать лет, и на Ю. Хадиуллина, успевшего к тому времени стать вице-мэром городского округа Ноглики, будет совершено разбойное нападение. Произойдёт это в обеденный перерыв в подъезде дома, где проживал чиновник. С черепно-мозговой травмой потерпевшего самолётом доставят в областную больницу, но так и не спасут.

По злой усмешке судьбы, напавший на вице-мэра мужчина оказался бомжем — лицом без определённого места жительства. Стать бомжем мужчину вынудили обстоятельства: дом, в котором он имел квартиру, из-за ветхости оказался непригодным для жилья.

Дня через три после памятного заседания райсовета я передавал в редакцию очередную информацию.

— Сейчас передам трубку редактору, — сказала наша машинистка Ольга, и я услышал голос Сорочана:

— Что там у вас с жильём? Что решил райисполком?

Я в двух словах объяснил ситуацию.

— Ничего, не отчаивайтесь, что-нибудь придумаем, — сказал Сорочан. — Позвоните мне через неделю.

В назначенный день я позвонил Сорочану. И услышал это:

— Мы переводим вас в штат газеты. Приезжайте. Пока поживёте в гостинице. Вопрос о квартире, я думаю, будет решён в ближайшие десять дней.

Так оно и получилось. Второго апреля 92-го я переехал в Южный. В моём кармане лежал ключ от квартиры, в которой мне предстояло жить.

3.

Южно-Сахалинск островитяне часто называют столицей. Всё правильно: дома — большие, улицы — широкие, да и приезжих много. Мавзолея нет, но чугунный Ильич на площади лет сорок уже стоит. Не иначе как места дожидается.

Окунувшись в столичную жизнь, я ощутил её преимущества в полной мере. Не надо каждый раз бегать на переговорный пункт — передавать по телефону материалы. Это раз. Захотелось культурно развлечься — областной театр рядом, через дорогу. Подошёл, постоял у театра, вдохновился — и обратно в редакцию. Это два. А главное, до писателей стало рукой подать. В любой момент можно заглянуть к ответственному секретарю Сахалинской писательской организации Н. Тарасову и спросить: "Ну, что, брат Тарасов?" И услышать в ответ: "Да так, брат, так как-то всё…"

Но можно в СП и не заглядывать. Можно просто идти себе вдоль по улице Ленина, никого не трогая, и в районе вокзала непременно встретить знакомое лицо. То Сашу Калинина, приехавшего из Корсакова в издательство — с подборкой стихов для очередного альманаха, то Валеру Балюка, идущего навеселе из привокзального кафе. А то вдруг мелькнёт впереди знакомая фигура с курчавинкой в полуседых волосах. Да это же Толя Тоболяк! Вот уж с кем и захочешь, да не разминёшься.

Всё правильно: улица полна неожиданностей. Судьба, впрочем, тоже.

В конце мая 91-го я прилетел из Москвы — сдавал сессию за последний курс. Первая же новость, которой меня встретили в газете, была печальной: погиб поэт Виктор Ксенофонтов.

Обстоятельства его смерти не выяснены до сих пор. Обнаружили Витю в одном из рабочих общежитий. На криминальный характер травмы указывает перелом шейного позвонка — следствие жестокого удара, нанесённого твердым предметом. Умер Витя не сразу — часов десять лежал в бытовке, и никому до него не было дела. Наверное, думали, что пьяный…

За те пятнадцать лет, что мы были знакомы, всё было в нашей дружбе: и долгие споры, и короткие встречи, и совместная работа в газетах, и общие столы. Случались и ссоры с неизменными примирениями. На восстановление прежних отношений хватало всего несколько минут откровенного разговора. И лишь однажды ссора растянулась на несколько лет, но вспоминать об этом не хочется.

Через год после Витиной смерти я съездил в Холмск — на могилу друга. Тогда же и пообещал Витиным родным издать стихи отдельной книжкой. Захватил две папки черновиков — и вернулся в Южный.

С месяц я вечерами сидел за столом и разбирал завалы стихотворных строк. Стихи у Вити печальные и всегда искренние. Я читал их — и вспоминал обстоятельства, при которых было написано то или иное стихотворение. Например, вот это, про сельского шахматиста, Витя написал, вернувшись из Ялуторовска — с межрайонной шахматной олимпиады. А вот это появилось после того, как он лежал после операции в Ярковской районной больнице…

Сборник стихов "На краю причала" был издан в 93-м году тиражом в пятьсот экземпляров. Я съездил в Холмск и положил книжку на могилу друга. Несколько экземпляров оставил себе, остальные разошлись по Витиным родным и знакомым, друзьям и знакомым друзей.

Я выполнил своё обещание. Для меня это важно.

Примечание 2012 года. Так получилось, что из-за своих многочисленных переездов я потерял эту книгу. Прошло почти двадцать лет, пока счастливый случай не помог мне отыскать сборник. Я отсканировал его и разместил в интернете — на Lib.rus.ek. Теперь о творчестве В. Ксенофонтова, возможно, будут знать не только на Сахалине.

Любой поэт после смерти имеет право на Память, если при жизни писал хорошие стихи. Думаю, что Витя такое право имеет.