– Не, они ничего не видели...
– расстроено сказал кто-то, и толпа двинулась куда-то в неизвестном направлении, но мне было уже всё равно, что опасность миновала. Я обвила шею парня руками и неловко отвечала на поцелуй.

Вдруг парень прервался.

– Всё, они ушли!
– и отпустил меня. Стало как-то сразу холодно, а ещё внутри зажглось унижение. Неужели, я поддалась на провокацию? Блин! Захотелось заплакать.

– Точно?
– я постаралась произнести это слово как можно нейтральнее. Вышло. Во мне погибла актриса. М-да.

– Да, - парень обернулся и наклонился за рюкзаком.
– Пошли, нам ещё до общаги пилить и пилить, - сволочь!!! Больше никогда ко мне не подойдёшь! Хотя нет! Курсовую за меня напишешь как миленький и исчезнешь из моей жизни!

– Тебе всё равно будет легче, - обдумывая план мести, огрызнулась я на автопилоте.

– Почему?
– Миха даже остановился.

– Ты не на каблуках.

– А-а-а...

– Бэ, - я показала язык и села на ступеньки, чтобы застегнуть застёжки на туфлях (я их одела, перед тем, как на нас уставилась толпа, но застегнуть не успела).

– Скажи спасибо Лёньке, если бы он не позвонил, то тебе бы сейчас была хана, - Миха встал надо мной, как палач (только топора и специальной шапки не хватает, бр-р-р).

– Спасибо, Лёне, что позвонил, - буркнула я, принимаясь за вторую туфлю. Блин, все ноги себе отморозила, пока бежала.

– Ага, учитывая, что он сначала сказал, что тебя вообще в клубе сегодня не было, - Миха пыхтел как паровоз. Да чего он от меня хочет?

– И?
– я злобно посмотрела на это чудовище снизу вверх. Блин, губы до сих пор горят, а сердце колотится. Ну, погоди, гадина! Я такую пакость тебе устрою, что ты вовек не забудешь! Честно-честно!

– Застегнула?
– вдруг спросил этот ненормальный. Я нахмурилась.

– Да-а, - зачем он спра...

Додумать я не успела. Меня нагло подняли на руки и цыкнули, чтобы не орала. Я застыла, как глиняная статуя. Я его боюсь, а-а-а!!!

– Малявка, обхвати руками мою шею, а то самой же неудобно.... Тебя, что на руках ни разу не таскали?
– мне показалось или голос и правда ласковый? (Шиза, э-э-э привет!)

– Я не Маринка!
– ошеломлённая фыркнула я (от шока даже протестовать не могу, кошмар!).

– Значит, нет, - усмехнулся парень, заставив меня покраснеть. Я только стукнула его по плечу кулаком. Сволочь! Как будто бы не знает, что на меня не один нормальный парень не посмотрит (маньяки и пьяные не в счёт)! Миха только засмеялся, вернее захохотал и... сжал меня крепче. Дурак он... и я тоже дура, эх... Хорошо, хоть попа чесаться перестала, видимо понимает, что почесать всё равно не смогу...

'День рожденья - странный день... Он может

длиться один день, а может и всю неделю...

Впрочем, всё зависит от стипендии'.

(Наблюдательный студент).

Октябрь шёл своим чередом: студенты отдыхали после сдачи летней сессии (только студент поймёт эту фразу), Петербург подумывал над тем, какая погода должна быть вечером, а какая утром (то есть достаточно просто дождя или надо добавить мороза), Марина издевалась над Славой, Катя ворковала с Витей, а я жевала свои любимые булочки с вареньем. В общем, жизнь шла своим чередом. Ах да, случилось страшное (хотя должно было случиться, но всё равно страшно!), нас с Михой поставили в пару делать лабораторные по нео-химии. Я взвыла через пять минут после исполнения приговора. 'Принеси то', 'смешай это' - задолбал меня этот ненормальный так, что хотелось выпить соляной кислоты. А Марине, конечно же, повезло! Ей дали Темякова! Ей теперь только и остаётся, что хлопать ресничками и спрашивать: 'Сеня, Сеня, а почему жидкость цвет поменяла?' или 'Сеня, а Сеня, а можно смешать вот эту колбочку с той?'. Я мысленно бьюсь о стену и вою на газовую горелку. Так что октябрь был у меня не самым лёгким, как у некоторых. Приходилось ещё и избегать Миху между парами, и в общаге. После знаменательного Хэллоуина мы с ним только об учёбе, конечно, и говорили, но всё равно я стала его побаиваться. Эти взгляды, что он на меня иногда бросает, когда наступает моя очередь искать что-то в книге по поводу курсовой или когда я смешиваю содержимое пробирок, бр-р-р! Как будто дырку просверлить хочет! Ну, спас меня от толпы, ну донёс до общаги, теперь чего? Убить взглядом надо?

– Ну, Олечка! Ну, миленькая!!!!
– Марина и Ксю бегали за мной вот уже весь перерыв.
– Ну, пошли! Ну, пожалуйста!!!

– Да-а, Олечка!

– Нет!
– я была категорично против. К тому же у меня опять начала чесаться попа, а это знак (свыше, можно так сказать)! Ладно, сейчас всё объясню. Октябрь приблизился к своему концу, а значит приблизился и день рожденья Маринки. То есть, клуб 'Динь-Динь', переезжай на другое место обитания, пока тебя не разнесли. Маринка всегда умела отмечать дни рожденья, как свои, так и чужие. Как вспомню, как они с Ксю болтались летом на Крестовском... жуть. Так наперебой друг другу в уши выливать такое количество мата! Потом они пришли на вертушку, а там уже сидели китайцы....

Они были в шоке! Ещё бы! Аттракцион не успели запустить, а эти две ненормальные уже начали орать! Китайцы в ужасе начали молиться (я к ним потом присоединилась), а вот девки... не-е, эти разошлись только, демонстрировав знание родного и могучего. Когда же эти две бешенные вышли с аттракциона, пошатываясь, Ксю сказала (она без этого не могла!):

– Японо мать, это был афигенный аттракцион!

Один китаец, вышедший тогда следом за девушкой, выдал такую фразу:

– Да! Ядрёный х... это было ах!..