Но если по поводу английской политики русская дипломатия не заблуждалась, то «благодарность» немцев за помощь в объединении Германии оказалась для нее холодным душем. Бисмарк произнес знаменитую речь, в которой заявил, что в восточном вопросе он не более как «честный маклер»: его задача — поскорее привести дело к концу. Таким образом, немецкий канцлер публично устранился от активной поддержки русского правительства. Такое поведение Германии привело к тому, что в отношении немцев русское общество и русское правительство будут испытывать неприязнь и относиться к своему соседу весьма настороженно. Это и будет использовано англичанами в 1914 году для стравливания России и Германии в Первой мировой войне. «Берлинский конгресс есть самая черная страница в моей служебной карьере», — написал Горчаков в записке царю. «И в моей также!» — наложил резолюцию Александр II.

Это было тем более обидно, что дела в стране шли очень хорошо. Российская империя модернизировалась прямо на глазах: перевооружение армии, проведение независимой внешней политики, резкое изменение общественных отношений внутри страны — все это давало надежду русским патриотам на блестящее будущее страны. Противники же, наоборот, с опаской взирали на мощную державу, сумевшую путем красивой политической комбинации сбросить с себя оковы поражения в Крымской войне.

Вновь приходилось заниматься «коррекцией» политического курса России путем убийства ее не в меру талантливого монарха. Вдумайтесь — император Николай I, ретроград и «душитель свободы», как его представляют либеральные историки, за свое долгое правление ни разу не становился целью покушения. Никто не убивал его приближенных. Жандармы и министры спокойно исполняли свой долг, не боясь посягательств на свою жизнь. Был уверен в собственной безопасности и сам император — он пешком, без всякой охраны, зачастую в одиночку (!), разгуливал по своей столице! Но вот на его место пришел царь-освободитель Александр II. Он дал свободу крестьянам, ввел суд присяжных и занялся активной перестройкой общественной жизни страны. Что стало ему ответом? Вакханалия террора. Царь-освободитель пал от руки революционеров, мечтавших об освобождении народа.

Император Александр II был убит 1 марта 1881 года — в тот день, когда хотел подписать конституцию. Дело декабристов не умерло — знамя подрывной разрушительной борьбы с собственной Родиной подхватили ясноокие юноши и девушки. Народовольцы…

Первая бомба разорвалась рядом с каретой, и сам император остался невредим. Когда же, несмотря на опасность, он все-таки вышел из кареты, чтобы помочь раненым солдатам конвоя, вторая бомба достигла цели. Взрывом императору практически оторвало ноги, и вскоре он скончался от потери крови…

Программа его убийц-народовольцев содержала все те же «удивительные» пункты про роспуск армии и расчленение Российской империи [59] . Но о связях русских революционеров и британских спецслужб мы еще поговорим очень подробно. Правда, в другой книге, этому вопросу целиком посвященной [60] . Пока же только напомним, что Александр II был далеко не первым русским государем, павшим от руки британской разведки [61] …

И далеко не последним…

Александр III, вступивший на престол после злодейского убийства отца, является самым малоизвестным и одновременно самым удачливым русским императором. Как такое может быть? Очень просто — все дело в особенности восприятия информации человеком. Привлекают в первую очередь события, из ряда будних дней выделяющиеся, — войны, катастрофы и преступления. Именно на такие события царствование Александра III было бедно. Это был своего рода звездный час императорской России. Это время — симбиоз брежневской стабильности и сталинской динамики! Унаследовав от отца страну в сложный момент, всего лишь за 13 лет царствования Александр III передал своему сыну Николаю еще более процветающую Россию. А тот не сумел ее удержать и погиб сам, разрушив вековую империю и погубив всех своих невинных детей.

Русская история вновь повторялась. Император Александр I ничего не делал с растущим движением декабристов. Результатом стала попытка государственного переворота и планы истребления царской семьи. Потом резкое «закручивание гаек», предпринятое Николаем I, привело к тому, что все недовольные плавно переместились за рубеж, а подрывные издания типа герценовского «Колокола» печатались в Лондоне. В России антиправительственная деятельность была невозможна — жесткий режим, установленный императором, чье царствование едва не закончилось в первый же день, пресекал такие попытки на корню. Но он умер, и вот уже либеральный Александр II не мог решиться на жесткие меры по борьбе с возникшим движением народовольцев. Прошло совсем немного времени, и он был ими убит после длинной череды безуспешных покушений. Не спасли его ни слава реформатора и либерала, ни отмена крепостного права. Потому что результатом деятельности террористов должна была стать гибель монархии, страны и империи. Это цель, а убийство царя — лишь средство для дестабилизации обстановки. Однако цареубийство не привело к революционному восстанию. Оставалось надеяться на уступки молодого императора, его неопытность и простой человеческий страх. Поэтому не успела кровь убитого царя засохнуть, как убийцы обратились к новому главе России. с письмом как к «гражданину и честному человеку». От имени Исполнительного комитета террористической организации «Народная воля» ему предлагалось, несмотря на «чувство личного озлобления» из-за гибели родного отца, объявить убийцам амнистию и созвать «представителей от всего русского народа для пересмотра существующих форм государственной и общественной жизни». Дальнейшая судьба страны зависела от действий нового царя.

Понимая, а скорее даже чувствуя, к чему приведут уступки, Александр III начал свое царствование с бескомпромиссной борьбы с революционерами. Участвовавший в Русско-турецкой войне император был вынужден уехать вместе с семьей в Гатчинский дворец. «Я не боялся турецких пуль и вот должен прятаться от революционного подполья в своей стране», — говорил он с раздражением. Но Александр III осознавал, что Российская империя не должна подвергаться опасности потерять двух царей в течение одного года. Мы сможем понять его душевное состояние, прочитав письмо Константина Победоносцева, воспитателя императора, адресованное ему самому через 10 дней после трагического начала его царствования: