Ребе в этой просьбе сразу отказал:

– Вера – вот самое главное, почтеннейшая.

Посетительница пришла в глубокое уныние. Эта честная благочестивая женщина очень нуждалась в помощи. С её точки зрения, у ребе не было никаких оснований для отказа. Набравшись духу, она вымолвила:

– Да разве я буду спорить с вами, ребе?

– И всё-таки споришь, – резко ответил он. – Уж не думаешь ли ты, что понимаешь эту ситуацию лучше меня?

– Я женщина неучёная, – ответила она спокойно, – но знаю кое-что из Торы. Так вот, там сказано, что когда наших предков едва не настигло войско фараона на берегу Красного моря, Бог вначале спас их, и только потом они уверовали в Него. Спасение предшествовало вере. Я точно такая же. Если Бог выручит меня сейчас, в данной ситуации, я, несомненно, тоже уверую.

– Этого ещё не хватало! – закричал ребе Шалом. – Какая-то неграмотная женщина собирается учить меня Торе! Никто до сих пор не мог превзойти меня в толковании Торы!

Женщина стояла молча, не отстаивая свою точку зрения, но и уходить так просто не собиралась. Вдруг лицо ребе расплылось в улыбке, а затем он от всей души расхохотался:

– Впрочем, что я говорю. Никто – до сегодняшнего дня! Да, да, никто, кроме тебя!

Ребе помолился за эту женщину, и Бог дал ей то, в чём она нуждалась.

Было у старого раввина два ученика, которые очень любили покушать. Однажды один из них задает учителю вопрос:

– Можно ли я буду принимать пищу во время молитвы?

Раввин возмутился:

– Как же это можно во время святой молитвы Господу еще и обедать?!! Нет, конечно, нельзя!

Через некоторое время другой ученик говорит ему:

– Я так люблю Бога, так люблю ему молиться, что готов этим заниматься даже тогда, когда обедаю!

Раввин подумал и ответил:

– Ты прилежный ученик, раз с такой любовью посвящает себя Богу, что готов молиться ему даже во время обеда.

Однажды монахи разговаривали о смирении. Один из знатных граждан города Газы, слыша слова, что, чем более кто приближается к Богу, тем более видит себя грешным, удивлялся и говорил:

– Как это может быть?

Он, не понимая, хотел узнать, что значат эти слова.

Один монах сказал ему:

– Именитый господин, скажи мне, кем ты считаешь себя в своём городе?

Он отвечал:

– Считаю себя великим и первым в городе.

– Если же ты пойдёшь в Кесарию, то кем будешь считать себя там?

– Последним из тамошних вельмож.

– Если же ты отправишься в Антиохию, кем ты будешь там себя считать?

– Там буду считать себя одним из простолюдинов.

– Если же пойдёшь в Константинополь и приблизишься к царю, то там кем ты станешь считать себя?

– Почти нищим.

– Вот так и святые, – сказал монах, – чем больше приближаются к Богу, тем более видят себя грешными. Ибо Авраам, когда увидел Господа, назвал себя землёю и пеплом.

Однажды, сидя в саду, Давид увидел, как шершень пожирал паука.

– Что за прок в этих тварях Твоих, Господи? – сказал он. – Шершень портит соты, и сам ничего не производит полезного; паук целый год ткёт, а одеться не во что.

– Давид! – отвечал Творец. – Ты издеваешься над творениями Моими? Придёт время, и ты нуждаться будешь в них.

Спасаясь от преследования Саула, скрылся Давид в пещере. Послал Господь паука, и тот заткал паутиной вход в пещеру. Пришёл Саул и видит: вход паутиной заткан. И удалился, не входя в пещеру.

Выйдя из своего убежища и увидев, в чём дело, Давид был готов расцеловать паука.

– Благословен, – сказал он, – создавший тебя, благословен будь и ты!

После этого случая узнал Давид, что Саул расположился на холме Гахила, и пошёл в то место. Саул спал в шатре. И тут же лежал Авенир, военачальник Саула. Авенир был роста исполинского и телом своим занимал всё пространство вдоль шатра так, что голова его была у одного входа в шатёр, а ноги достигали противоположного. Когда явился Давид, Авенир лежал, держа ноги согнутыми в коленях, и Давид прошёл под коленями его, а в ту минуту, когда Давид, с копьём Саула и сосудом с водой, собирался уходить, Авенир вдруг начал выпрямлять ноги, как две гигантские колоды, опуская их над Давидом. Воззвал Давид к Господу:

– Боже мой! Боже мой! Для чего Ты оставил меня?

Навёл Господь шершня на Авенира; ужаленный исполин снова согнул ноги – и Давид мог свободно выйти из шатра.

И воспел Давид хвалу Господу.

Человек проделал долгий путь по суше и по морю, чтобы самому убедиться в необычных способностях Мастера.

– Какие чудеса сотворил твой Мастер? – спросил он одного ученика.

– Смотря что называть чудесами. В вашей стране принято считать чудом, если Бог исполнит чью-то волю. У нас же считают чудом, если кто-то исполнит волю Бога.