Нравственные начала уголовного законодательства могут размываться также безнравственностью отдельных положений других правовых норм, образующих содержание диспозиции ряда так называемых бланкетных норм уголовного права. За нравственностью стоит религия, в России – это православное христианство как доминирующая, но не противодействующая другим традиционным вероучениям (исламу, буддизму, иудаизму) духовная сила. Право в своей основе, как бы в историческом подсознании народа, содержит проверенные временем обычаи, традиции, религиозные установления, которые связывают людей в единое общество, придают ему устойчивость, оправдывают или отвергают политические решения и законодательные акты, осуждают или, напротив, одобряют поступки людей порой независимо от того, соответствуют ли они правовой форме.

В качестве наглядного примера религиозной первоосновы права можно назвать трансформацию такого важного юридического документа, как завещание. Его первоначальное название – «духовная», в которой «древнерусский человек подводил материальный итог своей жизни» и готовил себе «переход к загробному существованию», последними распоряжениями стараясь поправить в ней то, что, по его верованиям, могло помешать ему в будущей жизни. Но затем, как писал известный русский историк А. И. Заозерский, «благодаря толку, полученному от Петра в этой области быта, как и в других, происходит перемена: отражая в себе новые взгляды, „духовная“ начинает утрачивать религиозную оболочку и под конец становится по форме тем, чем является по существу, – гражданским документом» [127] .

Принимая федеральные законы, депутаты Государственной думы должны не брать их, что называется, «с потолка», а пытаться соотнести с коренными интересами представляемого ими народа, с его исходным пониманием нравственности. К сожалению, религиозный характер этих представлений осознается все меньше, что мешает целенаправленному и полному их использованию; религиозные чувства народа правовой наукой практически не изучаются, в результате чего право все больше становится волеизъявлением не народа (хотя это декларируется), а государства. Тот факт, что именно Президент страны подписывает одобренный Советом Федерации закон «на выход в свет», еще более усиливает сугубо политический смысл права.

В обществе отсутствует институт государственной оппозиции, который обладал бы возможностью на законном оснований выступать с негативной юридически значимой оценкой принимаемых политических и правовых решений правящей власти.

Органическая взаимосвязь политического и нравственного в праве придает последнему стабильность; по справедливому замечанию Г.
– Дж. Бермана, право без веры, т. е. высшей нравственности, «вырождается в законничество» [128] . Следовательно, задача состоит в том, чтобы придать этому балансу научное объяснение и обоснование, открыть путь осознанному построению права на фундаменте традиционных нравственных устоев.

Жизнь свидетельствует о постепенном повышении социальной активности православия и других традиционных религий, что создает определенные предпосылки для успешного решения указанной задачи.

Апологеты коммунизма в свое время пытались умалить влияние христианства на формирование общественной нравственности, считали, что религиозные взгляды на природу и общество создают помехи «усвоению диалектико-материалистического мировоззрения», что они представляют собой «давно изжившие себя нравственные принципы и идеалы» [129] .

Христианские представления действительно мешают формированию идеологии безбожия и тоталитаризма. Но в этом их достоинство. Для государства и права опасно не усиление, а ослабление христианства, отступление от подлинных христианских начал, которые представлены в православии. Подтверждением тому является западное, католическое христианство, которое из-за послаблений в вероучении, «обмирщания» утратило, по сути, роль духовного генератора общества. По данным одного из зарубежных представительств Московской патриархии, на Западе всего 2–3 процента активных прихожан, церкви пустуют и закрываются, молодежи нет или она в сектах, треть католиков заявляют, что они ближе к протестантизму [130] .

Объяснить влияние христианства на формирование европейского и, следовательно, российского светского права возможно только путем применения метода древнеисторического анализа, исследования метафизики права. По свидетельству Г.-Дж. Бермана, историческая школа права стала развиваться с начала XIX в., когда появились работы Э. Берка и Ф. Савиньи, но широкого распространения она не получила. Тем не менее имеющиеся исследования указывают на то, что светское право формировалось на основе обычаев, традиций и вероучений.

Так, тот же автор отмечает, что в Европе в течение V–X вв. христианская религия «оказывалась единым целым с политикой, экономикой и правом, которые и сами были едины» [131] , а до XI–XII вв. «право не было независимым сводом правил и концепций, закрепленных в письменных текстах… оно скорее входило составной частью в общее сознание и совесть различных народов Европы» [132] .

Первой правовой системой было каноническое право (первый свод канонов вышел в 1234 г.). Христианская доминанта прослеживается и в научном плане. Первоосновой юридической науки было богословие. Только в XVII веке от него отделились философия, юриспруденция и политические науки, которые, в свою очередь, размежевались между собой в XIX–XX вв.