Опасность абортов для государства сейчас явно проявляется даже не в том, что это противоречит сущности христианства, а в том, что ставит под угрозу существование самого государства. Стремление к комфорту, любостяжанию, плотским удовольствиям становится нормой, а дети рассматриваются как ненужная обуза, мешающая «качеству жизни» и требующая неустанного труда и постоянного внимания. Дети рассматриваются как некий продукт, от которого должна быть какая-то польза или материальная выгода в дальнейшем. Но поскольку материальная выгода от избалованного, не желающего трудиться молодого поколения сомнительна, а растраты на его содержание и воспитание значительны, то шансы прихода в мир нового человека остаются низкими. Детей иногда даже не воспитывают, а в них «вкладывают» (стоимость обучения в престижной школе, факультативы и т. д.) деньги для дальнейшей «отдачи». Мотивом принятия решения об аборте чаще всего являются материальные условия. Но это на самом деле не этот мотив, а желание получать удовольствие самому. Желание наслаждаться благами сего мира является локомотивом принятия решения об аборте, ведь дети этому могут помешать. Наши соотечественники меняют своих детей на комфортные автомобили и другие материальные предметы. В угоду личному обогащению, стремлению к «спокойной» жизни приносится эта кровавая «жертва», уносящая тысячи не родившихся детей.

С точки зрения христианства это лишение жизни хуже самого убийства. Убивая своих беспомощных детей, общество деградирует, а те, кто совершает аборт как личный грех, убивают также свою душу. Поэтому с точки зрения государственных – а значит, и личных – интересов аборт также должен признаваться крайне общественно опасным явлением.

Приток мигрантов не сможет компенсировать потерю трудовых ресурсов. Во-первых, не все мигранты пребывают в РФ с общественно полезными целями. Значительную часть преступлений совершают именно мигранты. Анализ сложившейся ситуации свидетельствует о том, что динамика, региональная распространенность и интенсивность преступности иностранных граждан и лиц без гражданства в России приобретают угрожающий характер. Неблагоприятные изменения количественных показателей данной преступности сопровождаются опасной качественной трансформацией. Показатели латентности преступности иностранных граждан почти в два раза превышают преступность граждан РФ» [354] . Причины такого положения требуют дополнительного исследования.

Во-вторых, опыт адаптации мигрантов к социокультурным ценностям государства пребывания в основном является негативным. Наблюдается парадокс – последующее поколение мигрантов относится к законам, обычаям и традициям приютившего их государства более враждебно, при этом оно, поколение, теряет все то хорошее в нравственном смысле, что было присуще народу на его родине. Отсутствие возможности, а часто и желания трудиться в чужом для них обществе ведет к тому, что в некоторых государствах, например в США, четвертое поколение мигрантов живет только на социальные пособия. Привычка трудиться атрофируется, и страшно представить, что будет с таким государством, когда исчезнет возможность широкой социальной поддержки мигрантов. Опыт западноевропейских государств – этому подтверждение. Иностранные граждане в чуждом им окружении, теряя присущие им общественно-политические свойства, быстро приобретают негативные привычки, традиции титульной нации.

Поэтому всякий здравомыслящий руководитель государства должен заботиться с помощью различных социально-демографических программ об увеличении численности именно своего народа, а не просто населения, в том числе пришлого, из числа тех народов, где к проблемам деторождения относятся по-иному.

В этой связи сквозь призму христианства представляется возможным введение ответственности за аборт, что, в свою очередь, должно дополняться другими мерами, стимулирующими женщин и мужчин к рождению, вплоть до передачи родившегося младенца для воспитания в другую семью или в государственное учреждение. Особенно если женщина беременна вне брака и она не готова к воспитанию ребенка. О необходимости создания условий для рождения таких младенцев писал еще М. В. Ломоносов: «…однако по разным случаям и по слабости человеческого сложения быть тому невозможно. Чтобы непозволенным сластолюбием или насильством обремененная женщина, не хотя быть обесславлена, не искала бы способов утаить своего беззакония и несчастия, отчего иногда в отчаянии матери своих детей убивают. Для избежания столь ужасного злодейства и для сохранения жизни неповинных младенцев надобно учредить нарочные богадельные дома…» [355] . Или будет полезна такая явно непопулярная мера, как введение налога на бездетность, если бездетность не является следствием заболевания, препятствующего деторождению.

В медицине аборт принято делить на искусственный (abortus artifi cialis) и самопроизвольный, спонтанный (abortus spontaneous). Наказуемым деянием должен быть искусственный аборт, произведенный по желанию женщины. Искусственное прерывание беременности возможно по медицинским показаниям, то есть когда беременность, роды угрожают жизни женщины.

Православная церковь никогда не дает благословение на производство аборта, но в случае, «когда существует прямая угроза жизни матери при продолжении беременности, особенно при наличии у нее других детей, в пастырской практике рекомендуется проявлять снисхождение» [356] .

Было бы несправедливым привлекать к ответственности за искусственный аборт женщину, не применяя правовые средства в отношении лиц, которые непосредственно не подстрекали к аборту, а создавали вокруг беременной женщины психотравмирующую ситуацию. Например, если беременность наступила вне брака. Необходимо также предусмотреть нормы, которые бы корреспондировали с искусственным абортом. Например, предусмотреть ответственность за оскорбление или клевету в отношении женщины в связи с ее беременностью. Причем этот факт – беременность потерпевшей – должен признаваться квалифицированным обстоятельством, которое отягчало бы ответственность. Как во время Олимпийских игр в Древней Греции прекращались все войны, так и во время беременности должны быть остановлены все негативные воздействия на женщину, чтобы не спровоцировать ее к аборту.

В этой же связи умышленное лишение жизни, убийство женщины, находящейся в состоянии беременности, возможно дополнительно квалифицировать как убийство двух (или более) лиц.

Еще один аспект состоит в том, что христианство категорически отрицает материальное жертвоприношение. Для христианина, согласно Псалму 50 «Жертва Богу дух сокрушен; сердце сокрушенно и смиренно Бог не уничижит». Жертва Богу духовная – покаяние, смирение. Поэтому лишение жизни человека, исходя из необходимости принесения ее в жертву, противоречит самой сущности христианства.

В практике правоохранительных органов и судов встречаются случаи совершения преступлений с признаками ритуального убийства, что никак не учитывается при их юридической оценке. Несомненно, общественная опасность такого рода убийств значительно выше. Во-первых, ритуальные убийства вызывают в обществе значительный резонанс, страх, неуверенность и, следовательно, недовольство властью, которая не может их предотвратить. Во-вторых, жертвой таких преступлений в принципе может быть каждый, поскольку личность жертвы не всегда играет решающую роль, виктимным может стать любой человек. В-третьих, такие убийства совершаются с тщательной подготовкой и конспирацией группой лиц, связанной сильнейшей круговой порукой, что существенно затрудняет их раскрытие.