Душа ее трепетала.

Они стали мужем и женой.

…«Согласна ли ты, Франческа Кэхил, взять этого мужчину в мужья? Быть рядом в болезни и в здравии, в горе и радости, пока смерть не разлучит вас?»

«Да».

Она была одета в тот же синий костюм, который был на ней с самого утра, и задрожала так, что Харту пришлось взять ее за руку в знак поддержки. Он вел себя так, словно стоял не перед судьей О’Брайеном и его женой, а наедине с ней в малой гостиной. От него исходило такое тепло… И любовь.

«Согласен ли ты, Колдер Харт, взять эту женщину в жены? Быть рядом в болезни и в здравии, в горе и радости, пока смерть не разлучит вас?»

«Да».

Франческа не могла отвести от него взгляд. Судья попросил у Колдера кольцо, и ее охватил панический, безумный ужас — у них нет кольца! Может ли церемония считаться недействительной без этого обязательного атрибута? Но Харт ловко достал из нагрудного кармана ее венчальное кольцо и через секунду уже надевал ей его на палец. Неужели это не сон…

«Властью, данной мне штатом Нью-Йорк, объявляю вас мужем и женой. Можете поцеловать невесту».

Франческа почувствовала, как Харт крепко прижимает ее к себе и целует. Взглянув на него внимательнее, Франческа поняла, что он так же взволнован, как и она сама…

— Ты уверен, что обязательно надо вносить меня в дом на руках? — спросила Франческа, хотя не очень верила своим сомнениям. — Довольно глупая традиция!

— Так многие говорят, — пробормотал Харт, осторожно ступая на лестницу. Каким-то образом он умудрился открыть дверь, продолжая держать Франческу. — Сейчас мы переступим порог.

Когда они оказались в холле, она, в порыве чувств, прижалась к его плечу.

— Мы женаты!

— Совершенно точно. — Взгляд блуждал по ее лицу, отчего Франческу бросило в жар. Она словно онемела. Боже, они тайно поженились!

В следующую секунду она подумала о том, что сегодня их первая брачная ночь.

— Джулия убьет нас обоих, когда узнает об этом! — пролепетала она, холодея от ужаса.

Харт счастливо улыбнулся и пошел через холл, мимо ее портрета, все еще накрытого золотистым покрывалом, к ведущей на второй этаж лестнице.

— Она будет шокирована, но уже через две минуты станет планировать, как представить этот факт обществу. Хочешь пари?

Франческа запрокинула голову и рассмеялась. Харт прав. Джулия будет в восторге, когда пройдет первый шок. И немедленно начнет заниматься организацией грандиозного приема осенью. С Эндрю все будет сложнее. Однако он не сможет отвергнуть уже свершившееся, потом она обязательно уговорит отца и успокоит.

Дыхание ее сбилось, когда Харт перешагнул последнюю ступень. Казалось, этого момента она ждала целую вечность. Франческа просунула руку в вырез рубашки и коснулась бархатистой кожи. Харт нежно ей улыбнулся. В глазах она прочла все, что он когда-то ей обещал.

От сжигающего изнутри желания кружилась голова.

Он с серьезным видом миновал распахнутые двери апартаментов хозяев дома, пересек гостиную и подошел к широкой кровати под балдахином.

— Полностью с тобой согласен, — произнес он, опустил ее на кровать и сел рядом. Однако рука его не потянулась к пуговицам на блузе. Глаза сверкали загадочным блеском.

— Я хочу сделать тебя счастливой, Франческа.

Она знала, что он говорит не о первой брачной ночи. Душа зашлась от восторга. Она очень его любит!

— Ты сможешь.

— Смогу ли?

Франческа приподнялась на локте и поцеловала Харта в губы.

— Мы просто люди. У нас будут сложные и счастливые времена, но любовь поможет вынести все трудности.

Харт сжал ее плечи и заставил опуститься на подушки.

— Ты безнадежный романтик, а я законченный циник. Хорошая парочка. — Он принялся расстегивать пуговицы. — Я уже говорил тебе, что ты внесла свет в мою беспутную жизнь? — Он распахнул блузу.

— Да, — прошептала Франческа.

Следующим движением Харт разорвал ее сорочку.

— Еще одна?

Он не ответил, отогнул корсет и обхватил губами возбужденный сосок. Затем внезапно поднял голову и внимательно посмотрел на Франческу.

Она провела ладонью по его щеке, чувствуя, что на глаза наворачиваются слезы.

— Я всегда буду освещать твою жизнь, Харт, даже когда ты станешь утверждать, что вокруг кромешная тьма.

— Да, только ты способна на такой подвиг.

Франческа едва не задохнулась от счастья. Эти слова значили для нее очень много.