– Лучше уж сразу сказать, что мы маньяки, специализирующиеся на убийстве молодых парочек. Только их, по-моему, и это не отпугнет, – с досадой констатировала Юля. – Ничего не поделаешь, придется бежать ночью.

– Точно! Знаешь, ты их отвлеки, а я пойду с журналистами переговорю. Чтобы нас с собой взяли.

– Нет, я пойду. Ты по-английски ни бэ ни мэ, так что уж лучше сиди. Как они выглядят?

Никогда в жизни Лыэнг не испытывал такого страха, он был совершенно беспомощен. Подхваченный ураганом, он несся подобно сорванному ветром листу, кувыркаясь в воздушных потоках и взмывая ввысь. Дыхание то и дело сбивалось, в ушах стоял неумолчный гул, казалось, этому ужасу нет конца. Но вот порыв ветра спал, словно невидимый великан остановился на секунду набрать в грудь побольше воздуха, и Лыэнг, отпущенный незримой силой, рухнул вниз.

Благословение милосердным небесам – он не разбился. Упав с высоты в воду, он нахлебался воды, больно ударился ногой о корягу, но в остальном отделался легким испугом. Лыэнг вынырнул возле густых зарослей и постарался забраться в самую середину сплетения колючих стволов и веток. Он почти сутки просидел в своем убежище по шею в воде, боясь быть снова подхваченным стихией.

Но все обошлось. К ночи ветер начал стихать, а на рассвете он отважился выбраться из своего укрытия и отправился на поиски людей. Все это время его немилосердно мучила жажда. На голод он не обращал внимания. Но глоток чистой прохладной воды превратился для него в наваждение.

Толстый Кдан проснулся от голода. Он прекрасно выспался. Погнутое, покалеченное тело «жука», прилепленное к десятку других таких же, тем не менее защитило своего обитателя и от дождя и от ветра.

Вчера, когда проклятые фарангу избили Лыэнга и того сдуло с помятого багажника, Кдан, вместе с машиной подхваченный сильным течением, крутясь и кувыркаясь в водоворотах около часа, усердно молился Будде, прося ниспослать ему спасение. И был услышан. Его вынесло на бывшее шоссе и там с размаху кинуло на груду покореженных машин, в этом убежище он и провел ночь, радуясь, что легко отделался, в отличие от бедняги Лыэнга.

Утром мимо проплывала моторная лодка, искавшая на шоссе пострадавших, и Кдан благополучно добрался до Кампонгтхома. Там его накормили, приютили в лагере для пострадавших от тайфуна и даже осмотрели иностранные врачи.

Кдан был очень доволен. Его вполне устраивало отсидеться тут до окончания наводнения, а потом он тихо вернется домой и забудет об этой ужасной истории.

На следующий день, когда Кдан ел возле кухни вторую порцию риса, мимо него пронесли на носилках очередного раненого, доставленного из района бедствия. К своему великому удивлению, Кдан узнал в нем Лыэнга. Тот лежал на носилках бледный и неподвижный, левая рука у него распухла и посинела.

Кдан так разволновался, что даже оставил плошку с едой, а сам бросился следом за носилками.

Первым, что увидел Лыэнг, открыв глаза, было толстое размытое лицо Кдана, и он сразу решил, что умер. Но потом к нему вернулись слух и обоняние. Услышав чавканье и почувствовав резкий запах пота, исходивший от его приятеля, Лыэнг все же решил, что скорее жив. И сразу воспрянул.

– Привет! – еле слышно проговорил Лыэнг. – Ты как здесь оказался? Кстати, где я? – полностью очнулся горемыка.

– В госпитале, – улыбнулся Кдан, и его толстые, похожие на подушки щеки, расплывшись в разные стороны, совсем заслонили собой маленькие остроконечные ушки. – Тебя змея укусила. Щитомордник. – И он довольно показал больному на его руку.

Лыэнг чуть не заорал от ужаса. Рука здорово распухла и почернела. Выглядела она так, словно Лыэнг засунул ее в костер и минут десять поджаривал, не забывая переворачивать.

– Ничего. Врачи говорят, скоро она покроется огромными волдырями, – успокоил его Кдан, ему последнее время стал нравиться Лыэнг, он даже как-то сроднился с ним. – Да ты не бойся. Раз в кому не впал – все будет хорошо.

Лыэнг энтузиазма товарища не разделял, и вид черной с красно-синими подпалинами руки его совсем не радовал.

– Хорошо, что тебя вовремя нашли, – продолжал Кдан, вернувшись к своему рису. – Кстати, ты же, наверное, есть хочешь? Я сейчас принесу чего-нибудь!

– А где мы? – крикнул ему вдогонку Лыэнг.

– В Кампонгтхоме. Вот выздоровеешь и домой! – улыбнулся в дверях Кдан.

– Боже упаси, – прошептал Лыэнг, устало прикрывая глаза.

Не хватало еще Совану в руки попасться. На дальнейшие размышления сил у него не хватило.

К вечеру Лыэнг немного оправился, и хотя рука действительно начала покрываться ужасающими пузырями, самочувствие Лыэнга немного улучшилось, и Кдан вынес товарища на свежий воздух.

– Нельзя нам в Пномпень возвращаться, – увещевал приятеля Лыэнг. – Сован нам не простит, что мы этих двоих упустили.

– Так тайфун начался! Какие тут погони! – возмутился несогласный Кдан.

– Ему-то что за дело?! Знаешь, что бывает с теми, кто Совану не угодил? Я однажды видел, как он с неугодными расправляется. Сунул такого головой в аквариум с муренами и держал до тех пор, пока они ему башку не сожрали. Бедняга сперва ногами дрыгал, а потом затих.