— Послушай, Айк, это же черт знает на что похоже! — выпалил он, шумно усаживаясь в кресло. — Я так не могу воевать. Опять эти молодцы разбомбили мои тылы…

— Подожди, подожди, Джордж… У тебя такое выражение лица, будто ты ведешь батальон в атаку… — В отличие от генерала Паттона, Эйзенхауэр был сдержан и вежлив. Он знал, по какому поводу явился к нему Паттон, но тем не менее, недоуменно подняв брови, спросил — Что же случилось?

Генерал Паттон примчался из корпуса жаловаться на летчиков «летающих крепостей», которые разбомбили городок Сук-эль-Арба, расположенный в тылу за сотню километров от фронта. Как выяснилось, летчиков послали бомбить район Кассеринского прохода в Тунисе, где войска Роммеля перешли в угрожающее наступление.

— Вы только посмотрите на карту! — продолжал бушевать Паттон, призывая в свидетели генерала Бредли. — Сукэль-Арба находится за много километров от Кассерина — один ближе к Испании, другой к Италии… Я остался без продовольствия и боеприпасов… Мы не успели перебазировать оттуда склады.

— Ну что мы теперь можем поделать, Джордж? — говорил Эйзенхауэр. — Я прикажу выделить тебе дополнительно все, что нужно, и выправим положение. Не так ли? К сожалению, это не единственная неприятность, которая нас постигла.

Эйзенхауэр сказал «нас», хотя неприятность, на которую он намекал, относилась непосредственно к корпусу Паттона. Контрнаступление Роммеля в Тунисе стоило американским войскам около двухсот убитых, но возникшая паника принесла более серьезные потери. За неделю корпус потерял две с половиной тысячи пленными.

— Я здесь ни при чем, — сердито отпарировал Паттон.

Он действительно не был в этом виноват, но упоминания Айка о потерях в корпусе подействовали на Паттона отрезвляюще — он продолжал разговор более сдержанно.

В разговор вмешался Омар Бредли, сидевший до сих пор молча.

— Скажи, Айк, надолго мы завязли в Тунисе? — спросил он. — Сколько времени мы будем там торчать?

— Столько, сколько потребуется, — ответил Эйзенхауэр. — Время и русские работают на нас. Гитлер не может присылать сюда пополнение — его резервы все без остатка съедает Россия. Ну, а мы получаем войска, предназначенные для второго фронта… Соотношение сил изо дня в день меняется в нашу пользу.

— Значит, русские помогают нам и в том и в другом случае, — усмехнулся Бредли.

Паттон не понял.

— Почему? — спросил он.

— Второй фронт в этом году мы должны были открыть по настоянию русских. Но он снова отложен, Да иначе и не могло быть — вместо миллиона двухсот тысяч солдат мы отправили в Англию всего одну треть — тысяч четыреста.

— Почему? — спросил Паттон. Неискушенный в тонкой политике, он не сразу понимал собеседника. — Ведь наш президент поддерживает русских.

Бредли снисходительно и загадочно улыбнулся, взглянув на Эйзенхауэра. Оба они были посвящены в некоторые стратегические тайны.

— Даже сам президент не может открыть второй фронт, если у него нет войска, — сказал Бредли. — Все-таки американской армией распоряжается Пентагон…

Омар Бредли после тридцати с лишним лет службы в армии впервые, как и Эйзенхауэр, отправился на войну. В первую мировую войну, только что закончив училище в Вест-Пойнте, оба они находились в Штатах. Тогда и зародилась их дружба.

В Северной Африке Эйзенхауэр вспомнил о своем друге. Надвигались события, в которых Бредли мог бы занять определенное место. На заседании объединенного комитета начальников штабов в Касабланке было решено начать вторжение в Сицилию.

Начинать операцию «Хаски» — вторжение в Сицилию — раньше того, как закончатся бои в Тунисе, нечего было и думать. Но военные действия в Северной Африке причиняли союзникам изрядные неприятности. К тому же американские войска оказались недостаточно обученными. Дело дошло до того, что генерал Александер, командующий объединенными сухопутными войсками в Африке, потребовал отвести американские части в тыл и основательно их подучить там. Взаимные укоры, обиды и распри между английскими и американскими генералами едва не приняли серьезный оборот. Только завершающая победа в Тунисе сгладила возникшие разногласия.

В середине мая сорок третьего года союзные войска успешно завершили борьбу в Тунисе. Старые неприятности были забыты. Немецкий генерал-полковник фон Арним, сменивший заболевшего Роммеля на посту командующего африканским корпусом, сдался на милость победителей. Дальнейшее сопротивление было бессмысленно — лишенный резервов, испытывая нужду в боеприпасах, которые шли на Восточный фронт, фон Арним предпочел сдаться в плен во главе своих войск. Его примеру последовал и итальянский командующий маршал Мессе, не так давно вернувшийся из России, где он возглавлял итальянскую армию.