Тяжело вздохнул, откинулся назад на подушку и только сейчас заметил, что за окном разливается бледнорозовое зарево восхода. Ох, треснутая пентаграмма, это сколько же я провалялся?! И что произошло, когда я потерял сознание?

– Как Тай?

– Спит, Орисья увела. – Унгердс понемногу начинал оттаивать. – Но учти, я на тебя обиделся! Как ты мог пойти на такое опасное дело и не взять ни меня, ни накопители?

– Прости. – Теперь, когда я и сам понимал, сколько глупостей совершил за один вечер, мне было легко признаваться в своих ошибках. – Но ты спал… а после плато у меня было столько энергии… както позабылось, что тут она кончается. А что с пленниками?

– Все еще спят. Мы их на всякий случай спрятали, только метки сняли.

– Какие метки?

– Были на них магические. Но не такие, как ты ставишь, простенькие маячки. Маргент не дурак, быстро учится. Решил теперь метить всех, кого удастся заполучить.

– А старик?

– Тоже пока спрятали, ну и, само собой, усыпили. Ведьмы зельем напоили. Пока ты их всех в стаю не сможешь взять и хоть немного внешность изменить, пусть поспят.

– А что ты про ведьм говорил?

– Может, не сейчас?

– Унгердс, я уже почти восстановился… и знать, на что способен в критическом состоянии, имею право.

– Да все хорошо было… как Тай рассказывает, он принес тебя без сознания, положил и послал за мной. А тут Мильда прибежала, ну она же травница и вообще опытная ведьма…

– Унгердс, не тяни, рассказывай.

– Да нечего и рассказывать. Только она до тебя дотронулась, ты зарычал и покрылся драконьей шкурой.

– И что?

– И все! – передразнил советник. – Как я ни пытался уговорить, не реагируешь ни на что. А как она слово скажет – рычишь и когтями постель рвешь.

– Нужно было ее подальше отослать!

– Так и сделали. Но не сразу, она ведь упряма, как леший. Я говорит, ему зла не причиню, это он не на меня. Ну и ушла, только когда убедилась.

– Магистр! – В комнату влетел молоденький оборотень. – Там приехали!.. Март их пока не пускает, но они требуют!

Я мигом протянул руку и выхватил из саквояжа хрустальный шар. Рассмотрел стоявшую у ворот карету, выглядывающего из нее Гуранда и видневшееся в глубине злое лицо Ратилоса и понял, что нас спасет только чудо.

– Унгердс, ты куда спрятал спасенных?

– Далеко, – буркнул он и приказал бастарде: – Быстро беги в свою комнату, раздевайся и в постель. А ты скажи, чтоб позвали сюда Хельту, и беги к воротам, сказать, что я уже одеваюсь и сейчас выйду.

– А зачем тут Хельта? – проследив, как Мэлин неохотно протопала к двери и скрылась за нею, поинтересовался я.

– Чтоб никто не поднимал тебя, дурака, с постели. Ты же сейчас даже сидеть не можешь! – Бурча все это, магистр торопливо наводил в спальне порядок, точнее беспорядок.

В миску изпод бульона набросал какихто огрызков, в два тяжелых бокала плеснул вина и, вылив немного на пол, сделал жест рукой, подсушивая пятно и придавая ему несвежий вид. Затем залез на кровать с другой стороны и хорошенько потоптался по ней, превращая свежепостеленное белье в смятую тряпку. Бросил подушечку на пол, осмотрел труды своих рук и добавил несколько капель вина, окончательно превращая мою кровать в свалку.

– Меня звали? – вошедшая Хельта смотрела обиженно, а в ее эмоциях разгорался жаркий интерес.

– Быстро раздевайся и лезь в постель! – приказал магистр.

– Что… прямо сейчас?! – похоже, даже нахальную оборотницу смутило такое предложение.

– Хельта, – проникновенно произнес магистр, сообразив, что поторопился, – если ты сейчас спасешь нашего вожака, тебя будет любить вся стая!

– А он? – Молодка мгновенно сообразила, что есть возможность выторговать место рядом со мной.

– Пусть лучше меня повесят, – как можно печальнее сказал я, отлично зная, что таким особам нельзя подавать даже соломинку надежды.

– Ну, тогда… – задумалась Хельта.

– Ну, тогда вспомни, что с тобой сделает стая, если ты сейчас плохо сыграешь роль женщины, проведшей тут веселую ночку, – холодно отрезал магистр, и, как ни странно, это подействовало.

Хельта мгновенно стянула платье, небрежно откинула его в сторону, секунду поколебалась, скользнула под одеяло, сбросив сорочку, скомкала и отправила следом за платьем. А потом растрепала волосы и прильнула ко мне со словами:

– Но хоть поцеловатьсято можно? Для убедительности?!