— Что с пожилой женщиной?

— Еще не привезли, ее по-прежнему пытаются вытащить из автобуса. Пол говорит, ее нога, скорее всего, сильно раздроблена, потребуется ампутация.

Эбби простонала:

— Боже, к сожалению, медперсонал невозможно клонировать. Нам еще нужно заняться пациентом с переломом таза. Попросите фельдшеров помочь вам, когда они привезут следующих пострадавших…

— Эбби? — Голос Лео походил на рычание. Он взял ее за локоть, подталкивая вперед. — Нам нужно начинать операцию, немедленно.

Вздрогнув от властной настойчивости Лео и какого-то еще непонятного ей чувства, она сказала:

— Джастин, если вы…

— Если ему понадобится консультация, он свяжется с вами в операционной. Пошли! — Лео провел ее обратно в реанимацию. — Эрин, дорогая, давайте начинать. — И Лео провез каталку с пациенткой к выходу.

Затем он повернулся к Эбби. Его губы совершенной формы дрогнули и растянулись в неожиданной улыбке, словно он вспомнил нечто смешное.

— Э… Эбби, а где именно находится операционная?

Под его взглядом она почувствовала, как дрожат колени. Она могла противостоять его улыбке «Я люблю добиваться своего», но оказалась совершенно не готова увидеть его абсолютно искреннюю и ошеломляющую улыбку. Каким-то образом она заставила себя передвигать ослабевшие ноги.

— Операционная там. Следуйте за мной.

— Здесь настоящий бардак… — Работая с множественными разрывами селезенки, Лео сосредоточенно нахмурился.

Каждая клеточка его тела была напряжена не только потому, что все срочные операции имеют непредвиденные последствия, но и из-за того, что в данный момент ему приходилось работать с менее опытным персоналом, чем обычно. Тем не менее один из его помощников справлялся хорошо. Эбби Макфарлан управляла больницей так же эффективно, как любой из его коллег-ветеранов в Мельбурне, а прямо сейчас она проводила успешную анестезию.

— Эрин, аспиратор, пожалуйста. — Лео крайне беспокоил большой объем кровотечения в брюшной полости. — Эбби, как ее давление?

Удивительно спокойные зеленые глаза Эбби взглянули на него поверх хирургической маски.

— Держится… пока. Мне будет спокойнее, когда вы начнете диатермию.

Он поморщился:

— Мне тоже.

Установив зонд в нужное положение, Лео ногой включил аппарат для диатермии. Аппарат работал довольно громко в относительно тихой операционной, которая резко контрастировала с операционной больницы Мельбурна, где во время операции всегда звучала любимая музыка Лео.

Эрин приподняла наконечник аспиратора над вычищенной полостью, и Лео стал медленно считать. К тому времени, когда он досчитал до четырех, полость снова заполнилась пенистой кровью.

— Проклятье. — Он положил еще один тампон.

— Давление продолжает снижаться. — В тоне Эбби послышались нотки беспокойства. — Она потеряла три литра, и у нас остался только один контейнер с кровью до прибытия санитарного вертолета.

— Все будет в порядке, — сказал Лео, желая успокоить и себя, и Эбби с Эрин. Стараясь не замечать звуковых сигналов аппаратов, он внимательно осмотрел зону проведения операции, стараясь отыскать причину непрекращающегося кровотечения.

— Уровень кислорода в крови падает, — быстро произнесла Эбби.

Внезапно на Лео нахлынули воспоминания: крики Кристины, Доминико, смерть…

У него чаще забилось сердце; он прерывисто вздохнул, чтобы успокоиться. Он не сумел спасти Доминико, но он обязательно спасет эту пациентку.

Присмотревшись внимательнее, Лео наконец обнаружил источник кровотечения.

— Около одной минуты до остановки сердца. — Эбби подсоединила последний контейнер с кровью и тревожно наморщила лоб.

— Я нашел. — Лео быстро и аккуратно перевязал кровоточащий сосуд, затем начал считать.

На этот раз в полость кровь не поступала. Он расслабился и выдохнул, только сейчас поняв, что работал затаив дыхание.

— Кровяное давление повышается, уровень кислорода в крови повышается, — с облегчением сказала Эбби и серьезно посмотрела на Лео: — Вы заставили меня поволноваться.

Несмотря на ее суровый тон, он уловил едва заметное одобрение в мерцающих глубинах ее зеленых глаз.

— Эй, я итальянец, а итальянцы любят яркие и волнующие концовки.

Эбби моргнула, длинные ресницы коснулись верхней части ее маски, а потом она рассмеялась. Она смеялась от души, по-настоящему радостно; ее глаза сияли, лицо светилось.

«И ты считал ее невзрачной простушкой?»

Лео нахмурился и принялся зашивать мышечный слой.

Эбби ввела пациентке петидин в качестве обезболивающего средства:

— Ну, мы, англосаксы, предпочитаем спокойную жизнь.

— Говорите за себя. Я не против непродолжительных волнений и драм. Они делают жизнь интереснее. — Эрин захлопала ресницами. Ее взгляд говорил Лео: «Если я вас заинтересовала, то я совсем не против».