Оберик встретил нас в приемном зале, он сидел на троне, пытаясь выглядеть величественно, но было отчетливо видно, что он чего-то боится. Мусиор доложил о том, что задание великого Оберика выполнено, после чего был отпущен. Я остался с Обериком лицом к лицу.

Едва за Мусиором захлопнулась дверь (странно, все в этой башне выглядит древним, а эта дверь как будто поставлена совсем недавно), Оберик поднялся с трона и пoдошел ко мне. Мне пришлось задрать голову, чтобы встретиться с ним взглядом.

— Хэмфаст, — произнес Оберик, и интонация, с которой он произнес мое имя, почему-то напомнила людей-извращенцев. Но я отогнал от себя эту мысль, среди эльфов такого, как известно, не бывает.

— Хэмфаст, — повторил Оберик, — Хэмфаст, ты правда ничего не помнишь?

— Я не могу помнить ничего произошедшего в мой прошлый визит на Арканус, — ответил я. — Тогда это был другой я.

Оберик рассеянно кивнул.

— Да, я помню, ты говорил, — сказал он. — Ты вроде бы хотел воссоединиться со своей копией?

— Да.

— Боюсь, это невозможно.

— Но почему?

— Мне трудно об этом говорить… Да и не уверен я… Как это правильно называется… Я ведь так и не научился высшей магии как следует.

— Мой предшественник учил тебя высшей магии? — изумился я. — Разве ты не относишься к майарам этого мира?

— Твой предшественник рассказывал о майарах. Нет, в Арканусе нет майаров, хозяева — это совсем другое. Мы просто очень сильные маги, у нас есть множество артефактов, вся башня, по сути, один большой артефакт, но вся эта магия традиционная. Низшая, как ты говорил. Ты начал учить меня, и… Даже не знаю, как сказать… В общем, произошел несчастный случай.

— Мой предшественник — он погиб?

— Я даже не знаю… Боюсь, что да. И боюсь, — эти слова дались Оберику с большим трудом, — что я ненамеренно приложил руку к его гибели.

— Как это случилось?

— Я отрабатывал заклинание… поиск и дематериализация…

— Мой предшественник случайно попал в зону действия?

— Да. — Оберик скорбно кивнул. — Я не хотел, чтобы все произошло именно так, я даже не понял, что именно произошло, просто Хэмфаст пропал неизвестно куда, а потом я вспомнил, что практиковался в этом заклинании и что в первый раз я допустил ошибку в определении зоны поиска…

— То есть ты не уверен полностью, что Хэмфаст погиб?

Оберик растерянно пожал плечами.

— Тогда не грузись. Ты же не хотел причинить ему зло, а несчастный случай может произойти с каждым. Кстати, ты покажешь мне это заклинание?

Оберик смущенно потупил взор:

— Это звучит глупо, но я забыл его. Я так расстроился, что в сердцах уничтожил пергамент, на котором оно было записано, а по памяти я не смогу точно воспроизвести его.

— Ладно, не бери в голову. Значит, он учил тебя высшей магии?

Оберик кивнул.

— Потому ты начал войну с нечистью?

— Нет, это вообще никак не связано. Ну то есть связано, но не с высшей магией. Тот Хэмфаст проявил большой интерес к управлению государством, он стал давать мне советы, и эту войну я начал по его совету. Кстати, пока война оправдывает себя: у меня был серьезный экономический кризис, а теперь ситуация пришла в норму, правда, мне объявила войну Шери, но Браксус все еще держится, а в феврале экспедиционный корпус взял штурмом Бамбург…

— Стоп, стоп, стоп, — я перебил Оберика, и тот немедленно заткнулся, — значит, ты научил моего предшественника управлению страной, а он научил тебя высшей магии? Так?

— Примерно так, — согласился Оберик.

— И вы жили душа в душу, пока не произошла эта нелепая случайность?

— Ну да.

— И теперь ты, наверное, хочешь, чтобы я продолжил твое обучение?

Оберик пожал плечами:

— Можно было бы, но… Знаешь, я сейчас очень занят государственными делами. Может, через месяц-другой…

Вот уж чего не ожидал, так это подобной реакции. Настала моя очередь пожимать плечами.

— Ну как хочешь.

И воцарилось неловкое молчание.

— Так я пойду? — наконец сказал я. Оберик часто закивал головой, мне даже показалось, что он рад от меня отделаться.

— Передай Мусиору, — сказал он, — чтобы тебе выделили самый лучший дом в гарнизоне. Ну, например, старый дом Лорен и Грейвинда вполне подойдет. И возьми себе жену, какую захочешь, можешь даже две или три.

Мое лицо непроизвольно залилось краской.