–  Игорь… так это ты? Это ты вылечил мою маму?

–  Я.

–  Но… почему ты не вылечил ее до конца?

И в самом деле, почему? Я не знаю. Я могу попытаться это объяснить, и я попытался.

–  Понимаешь… я боюсь этого. Я боюсь того, что умею делать. Каждый раз, когда я делаю что-то сверхъестественное, каждое мое действие приводит к чему-то такому, чего я не хотел. Я хотел избавиться от хулиганов и убил трех человек. Я хотел просто поразвлекаться, и обидел Ивана Моисеевича. Я хотел сделать доброе дело, а оказалось, что я создал тебе кучу проблем. Маринка снова перебила меня:

–  Какие, к черту, проблемы? Думаешь, мне было лучше, когда моя мама валялась в больнице живым трупом? Черт с ними, со всеми этими проблемами, главное - что она жива! И одно только это перевесит все проблемы, которые ты создал. Ты можешь сделать так, чтобы она была совсем здорова?

–  Наверное. Думаю, я мог бы сделать это и раньше. Но когда я давал приказ, я просто не подумал, что у нее атрофировались мышцы, а потом… потом я испугался. Я до сих пор боюсь.

В этот момент я понял, что действительно боюсь. И я понял, чего именно я боюсь. Странные сны внезапно сложились в единую картину, и от этой картины меня передернуло. Воистину, подсознание - странная штука. Охотник за тенью восстает. Дети-мутанты. Ключи падают на землю. Я знаю, что будет дальше. Это действительно страшно. Мне остается только надеяться, что это всего лишь мое подсознание и что зверь не выйдет из моря. Ни во сне, ни наяву. Будем надеяться. А пока сделаем доброе дело. Может быть, когда ТОТ, кто взвешивает сердца, станет взвешивать мое сердце, этот поступок перевесит все остальное, сотворенное мною. Попробуем. Я попробовал. Секунда ожидания, ответ - все ОК. Я сказал:

–  Позвони маме.

Маринка позвонила. Разговор был коротким. Я не слышал его, телепатический разговор нельзя слышать, я об этом уже говорил, и по выражению лица в ходе разговора тоже ничего не понять, но, когда разговор закончился, все стало ясно. Она разрыдалась. Она буквально билась в истерике, а я гладил ее по спине, пытаясь успокоить, и потребовались две бесконечно долгие минуты, чтобы понять, что она рыдает от радости. У меня все получилось. Ее мама теперь абсолютно здорова. Все замечательно. Маринка сказала:

–  Игорь, я не знаю, кто ты такой на самом деле, но мне наплевать. Будь ты даже сам антихрист. Я сделаю для тебя все. Все, что попросишь. Я ответил, улыбнувшись:

–  Тогда слушай дальше.

Я рассказал про успехи Егора на финансовом поприще, и Маринка возмутилась. Ничего не поняла в технических деталях, но возмутилась. Она сказала:

–  Он не должен был просить у тебя денег. Это как если бы Моисей взошел на гору Синай и попросил у бога 600-ю колесницу. Можно подумать, у него нет других проблем. Это из-за него у тебя неприятности?

–  Можно сказать и так. Слушай дальше.

Я рассказал историю общения с Царьковым. Как ни странно, Маринка меня совершенно не осуждала. Видимо, ненависть к правоохранительным органам - профессиональная черта всех проституток, пусть даже и бывших. Я рассказал, как убил Царькова, как покинул негостеприимный подвал, как побывал у себя дома, я не стал рассказывать только о странном поведении моего отца. Это - только наше с ним дело.

Я ожидал, что Маринка впадет в ступор, но я просчитался. Ею овладела жажда деятельности. Она сказала:

–  Тебе надо прятаться. Ты, конечно, крутой, ты один легко замочишь роту ОМОНа, но зачем тебе это надо? Только совесть будет потом мучить. Залегай на дно. Сейчас я позвоню Борману… Она явно собралась звонить, и я поторопился перебить ее:

–  Подожди! Ты уверена?

–  Уверена. Борман - редкостный мерзавец, но свое дело знает. Он спрячет тебя так, что ни менты, ни ФР тебя не найдут. По крайней мере, сразу не найдут. А что делать дальше - обдумаем потом, в более спокойной обстановке.

–  Но он же бандит!

–  Ну и что?

–  Ну как ты не понимаешь! Ты думаешь, он поможет мне бескорыстно? И ты можешь себе представить, что он захочет от меня получить?

–  Какая тебе разница? Ты же теперь самый крутой! Да что бы он ни захотел, ты ему ничего не дашь, а если заерепенится - ликвидируешь у него одно яйцо, сразу станет послушным. Да и вряд ли он будет у тебя что-то просить, он… тоньше он работает, гад.

Кажется, я совсем не понимаю Маринку. Откуда у нее такая кровожадность? Будем надеяться, что от шока.

–  Ладно, звони, - сказал я. И подумал: хуже не будет. Можно, конечно, телепортироваться куда-нибудь подальше, и никакой Борман нам не потребуется, но я почему-то не хочу пользоваться способностями без нужды. Не знаю, почему. Потом разберемся.

Маринка позвонила Борману, и Борман ее озадачил. Он сказал, что высылает за нами машину, и что машина будет через 15-20 минут. Подозрительно, невозможно быстро. Маринка спросила, почему так быстро, и Борман ответил, что двое его ребят случайно проезжали неподалеку по своим делам, и он приказал им доставить нас на его дачу. Подозрительно, но возможно. Впрочем, если это не случайное совпадение, а какой-то хитрый замысел, это ничего не изменит. Маринка права - я теперь действительно очень крутой.