Шрифт:
– Ну что, Леча?
– спросил я.
– Ты доволен?
– Какой еще Леча?– промолчал мой собеседник.
– Не знаешь, кто такой Леча?
– Понятия не имею.
– Кто приказал меня убить?
– Бригадир. А что мне будет, если скажу?
– Останешься жив. На кого работаешь?
– Солнцевские. Что значит, на кого?
– Ты на машине приехал?
– Да.
– Поехали.
– Куда?
– Хочу перетереть с твоим боссом.
– Меня же убьют!
– Не убьют. Увидят меня живьем - не убьют.
– Почему это?
– Вот почему, - я продемонстрировал клыки.
– Когда твой бригадир поймет, с кем ты связался, он не будет ругаться, что ты обосрался. Знаешь, почему? Потому что сам обосрется. Поехали!
Юный бандит встал, покачиваясь, и направился к выходу неуверенной сомнамбулической походкой. Я пошел следом. Проходя мимо прилавка, я подумал, не оставить ли денег в качестве компенсации за ущерб, но, подумав, решил не оставлять. Во-первых, компенсировать ущерб должен не я, а вот этот обормот, а во-вторых, тысяча деревянных все равно ничего не компенсируют.
– Тебя как зовут?
– спросил я.
– Боров.
– А по-христиански?
– Костян.
– А меня Сергей. Будем знакомы.
Я и так знаю, подумал Костян Боров.
Боров приехал на дело на пятерке БМВ цвета "коричневый металлик", изготовленной, судя по внешнему виду, не меньше пятнадцати лет назад и наверняка проехавшей не менее четырехсот тысяч - трудно поверить, что тачку можно убить до такого состояния за меньшее время.
Мы погрузились в машину, Боров завел двигатель, который взревел так, что сразу стало ясно, что глушитель следовало заменить еще в прошлом году. Тем не менее, машина рванула с места довольно резво, и это неудивительно, ведь даже если она потеряла половину тех лошадиных сил, что были под капотом первоначально, это все равно больше, чем на большинстве легковушек российского производства. А подвеска разболтанная, пора перебирать. И на резине мог бы не жмотничать.
Боров совершил сложный маневр по бестолковой развязке, какие на проспекте Вернадского имеются почти на каждом перекрестке, и встал перед светофором. Его нога судорожно подергивалась на педали газа, похоже, ему хочется рвануть на красный, но пересекать таким манером проспект Вернадского - верное самоубийство.
– Не дергайся, - сказал я, - езжай осторожно. В таком состоянии влепиться в кого-нибудь - плевое дело.
Боров не удостоил меня ответом, но ехали мы осторожно.
11.
Бригадир Борова имел погоняло Камаз и выглядел соответственно. Увидев нас с Боровом в собственной прихожей, он прямо-таки остолбенел от непонимания происходящего.
– Привет, Камаз!
– поздоровался я.
Боров вздрогнул. Он не знает, сколько разнообразной информации я успел вытащить из его памяти, и что погоняло его шефа - не самый интересный ее фрагмент.
– Ты кого привел, Боров?!
– возмутился Камаз, понемногу распаляясь.
– Остынь, - сказал я и продемонстрировал клыки.
Вампирские клыки совершенно не впечатлили Камаза и мне пришлось переключиться в ускоренный режим. Вначале я просто перемещался по прихожей, не мешая Камазу считать углы, а иногда еще и подправляя его траекторию так, чтобы углы он считал преимущественно головой. Потом Камаз стал проявлять чрезмерную резвость и даже в ускоренном режиме стало трудно уворачиваться от его стадесятикилограммовой туши. Пришлось ударить.
Получив согнутым пальцем в глаз, Камаз уселся на полу и принялся тереть глаз и всхлипывать. Я присел на корточки рядом с ним.
– Кто заказчик?
– проникновенно спросил я.
Камаз взревел и попытался придавить меня своей тушей. Это ему почти удалось, мне пришлось обрести нематериальность, и только когда его руки свободно прошли сквозь мое тело, Камаз начал нормально разговаривать.
– Ты кто?
– спросил он.
– Вампир, - честно ответил я.
Где-то я слышал высказывание одного известного человека, который говорил, что он - алкоголик, который не пьет. Так вот, я - вампир, который не пьет. Но это не мешает мне быть вампиром.
– Сквозь него пули проходят, - подал голос Боров.
– Тебя не спрашивают!
– рявкнул Камаз и посмотрел на меня снизу вверх, уже не пытаясь встать и продолжить драку. В его квадратной голове роились самые разнообразные мысли, главным образом, матерные.
– Кто заказчик?
– повторил я.
Камаз вздохнул и начал колоться.
– Леча Ильясов, - сообщил он.
– Телефон у него… сейчас…
– 8-916-123-45-67?
– Он самый. А больше я про него ничего и не знаю почти.