Шрифт:
Семеныч подталкивал меня по ходу движения, направляя в обход препятствий в виде мусорных бачков и ларька с сигаретами. Потом он дернул меня за пояс штанов:
— Стой. Подожди.
Я открыл глаза и увидел, что стою возле проходной складского комплекса и на меня, вытаращив глаза, смотрят два охранника в черной форме ЧОПа.
— Вы к кому? У вас есть пропуск?
— Полиция! — веско сказал Семеныч и продемонстрировал красное удостоверение.
— И что? — пожал плечами охранник. — Давайте решение суда или постановление прокурора, тогда и пущу! Без этого — валите-ка отсюда, ребята! Я сам из бывших ментов и закон знаю.
Вот уже лет пятьдесят прошло с тех пор, как полицию назвали полицией, а прозвище «менты» так и осталось. Русский народ консервативен и никак не желает на пиндосский манер называть нас копами, подумалось мне.
— Вась, ты уверен в том, что видел? — тихо спросил Семеныч, глядя мне в глаза. — Если да — будем прорываться. Если нет — лучше съездить за прокурорским постановлением, иначе проблем будет выше крыши.
— Семеныч, я с пяти лет магичу. Ты чего спрашиваешь меня такие вещи? Даже обидно…
— Ладно. Я понял. — Он достал из кармана пузырек темного стекла, высыпал на ладонь немного пыли (кал летучей мыши, толченая кость черного петуха, табачная пыль, земля, с могилы взятая в полнолуние), потом резко бросил этот порошок в сторону охранников, выкрикнул три слова заклинания. (Завидую Семенычу — память у него абсолютная. Такого запаса заклинаний, как у него, нет ни у одного знакомого мага. Настоящий опер!)
Охранники протестующе взмахнули руками и осели на пол, вырубленные могучим сном.
— Порядок! Быстро подключайся, а то у нас в запасе всего час, притом — не дай боже их найдут, тогда скандал будет неимоверный. Хоть склад этот не используется в последние месяцы, но кто-то же здесь все равно ходит. Скорее, скорее!
Глава 2
— Осторожнее, тут трактор… давай, давай, шевелись, Вася! — Семеныч подталкивал меня, а я, как зомби, все шел и шел за нитью, как в лабиринте Минотавра.
— Стоп! — Я остановился и замер. — Семеныч, она двигается, и двигается сюда! Машина! Уходит!
Я открыл глаза, глядя вокруг, Семеныч тоже замер, держа наготове щепотку порошка для файерболлов.
— Вот она! — Начальник бросился к проезду между складами, где показалась «Мазда» в предпоследнем кузове, вполне так добротная машинешка. Сам такую хочу. Они в этом кузове подешевле, а комфорт вполне так приличный.
Семеныч метнул файерболл, тот с шипением и свистом врезался в правое переднее колесо машины, тут же оторвавшееся и покатившееся, виляя и дымя, в сторону полуразобранного трактора доисторических времен.
— Защиту, защиту ставь! — крикнул Федоренко, речитативом выкликая слова заклинания. И вовремя — темная фигура, выскочившая из-за руля автомобиля, взмахнула рукой, и о капитана разбился огненный шар, растекшийся по поверхности магического пузыря тонким сияющим слоем.
Я тоже взмахнул рукой и пустил файерболл, но мой шарик был вялым и каким-то тухлым, как будто выцветшим. Противник с издевательским хохотом отбил его в сторону, а затем со звуком лопнувшей струны поднялся в воздух и полетел в сторону реки.
— Уходит, уходит сука! — отчаянно крикнул Федоренко и, выхватив из-под мышки «макаров», выпустил в сторону преступника полную обойму, до смерти напугав стаю грачей, торжественно возвращавшихся на родину из дальнего путешествия. Весна, мать ее за ногу! Все башмаки уделал в грязи!
Грачи дико заорали и «отстрелялись» прямо на нас с капитаном Федоренко, покрыв наши тела позором и противными слизистыми пятнами. Федоренко залепили прямо в глаз, как будто бы намекая, что надо бы целиться и получше. Я изнемогал со смеху, глядя на красного, разъяренного как бык начальника, прочищающего свое недреманное око и изрыгающего нецензурную брань такой концентрации, что она вполне могла сложиться в формулу заклятия. Оторвавшись, Федоренко обратил свой гнев на меня:
— Ты какого хрена стоял?! Ты почему не достал свой ржавый карамультук и не начал стрелять по этому подонку? Что ты ржешь, как дебил?
Я успокоился и перешел на внутреннее, скрытое осмеяние ситуации — капитан в гневе был страшен, не хватало еще попасть на внеочередное дежурство или отправиться в помощь к Андрюхе — ремонтировать наш пепелац.
— Это я над собой смеюсь, — дипломатично заметил опер Кольцов. — Второй раз за день в дерьме. А ты молодец, командир, разок, похоже, в него попал. Я видел, как он вздрогнул, когда отлетал.