Шрифт:
Великие военные события рождают легенды. Дюнкеркская операция вследствие своего масштаба, а возможно и благодаря своему успешному завершению, породила больше легенд, чем положено на ее долю. Многие все еще верят, что ее провели флотилии малых судов, неорганизованные и никем не руководимые, стихийно направившиеся из портов Англии на спасение экспедиционной армии. Большинство немецких генералов по-прежнему считает, что английским экспедиционным силам удалось спастись потому, что Гитлер остановил танковые дивизии на рубеже канала Аа. Значительная часть французского общества все еще верит утверждениям вишистов о «дезертирстве». Многие англичане даже сейчас считают, что Леопольд предал английскую армию. Военно-воздушные силы Англии все еще утверждают, что им удалось завоевать качественное превосходство над германскими «люфтваффе» на побережье.
Ходит еще бесконечное множество менее значительных домыслов. Недооценивается значение французского флота в эвакуации войск. Недостаточное значение придается некоторым сторонам боевой деятельности французской армии. Слишком большое значение придают боевым действиям на левом фланге, пытаясь изобразить генерала Брука «человеком, который спас английскую армию под Дюнкерком» [8] .
Дюнкеркская операция имеет две стороны. При отступлении к побережью лорд Горт вел исключительно сложную операцию с крайне ограниченными средствами. Стоящее над ним французское верховное командование обнаружило полное свое бессилие. Правее английских войск была прорвана французская оборона, и танковым дивизиям Рундштедта открылся путь вглубь Франции. Левее отходила бельгийская армия, которая потом была вынуждена капитулировать, открыв пехоте Бока путь к побережью. Находясь между этими соседями, Горт сумел в целости отвести английские экспедиционные силы к берегам Дюнкерка. Здесь его встретила импровизированная армада самого фантастического вида. 848 кораблей и судов, руководимых адмиралом Рамсеем из Дуврского замка, приступили к выполнению блестяще задуманного плана и довели его до успешного осуществления.
8
Алан Фрэнсис Брук (1883-1963) — один из самых выдающихся британских военачальников Второй мировой войны, баронет. Получил известность еще во время Первой мировой как талантливый артиллерист; был помощником начальника штаба 1-го Канадского корпуса и главным артиллеристом штаба 1-й армии. После войны был начальником штаба 50-й дивизии, начальником штаба Сил обороны Метрополии. С 1923 по 1934 год — на преподавательской работе, затем командир 8-й пехотной бригады, директор управления боевой подготовки военного министерства, командир Мобильной дивизии и корпуса ПВО. С марта 1939 года — командующий ПВО Метрополии, с июля — главнокомандующий Южного командования, с начала войны — командир 2-го армейского корпуса на континенте. С июля 1940 года — командующий войсками Метрополии, с декабря 1941 года — начальник Имперского Генерального штаба. Проявил себя как хороший администратор и стратег, а также как человек, не стесняющийся в выражении своего мнения, чем нажил себе множество врагов. Не скрывал, что считает Черчилля хорошим политиком, но отвратительным стратегом, постоянно спорил с премьером — тем не менее адекватной замены ему не нашлось, и Брук оставался на своем посту до конца войны. Был сторонником наступления на Европу через Северную Африку и противником «Балканской стратегии» Черчилля. 1 января 1944 года произведен в фельдмаршалы, с 1946 года — виконт Аланбрук, в этом же году вышел в отставку. В своих скандальных мемуарах (опубликованных в 1957-1959 годах под редакцией Артура Брайанта) подробно описал конфликты внутри британского военного руководства, нелицеприятно отозвался о Черчилле и большинстве союзных военачальников (в том числе Горте, Александере, Маршалле и Эйзенхауэре), чем вызвал к себе острую неприязнь среди военно-политического истеблишмента Великобритании. Прямым отражением этого конфликта являются многие пассажи данной работы. (Прим. ред.)
ГЛАВА ВТОРАЯ.
НАПРАВЛЕНИЕ ГЛАВНОГО УДАРА
Около 1.30 10 мая 1940 года 64 солдата немецкой армии, одетые в голландскую военную форму или в рабочие комбинезоны, под покровом темноты перешли границу на участке между Рурмондом и Маастрихтом, имея задачу захватить мосты через Маас. 25 дней спустя в такой же предрассветной темноте эскадренный миноносец «Шикари» в последний раз отошел от восточного мола Дюнкерка, а адмирал Рамсей в своем штабе, в подземном сооружении под Дуврским замком, отдал распоряжение, ознаменовавшее конец операции «Динамо».
Для того чтобы понять «чудо девяти дней Дюнкерка», надо иметь хотя бы общее представление о ходе предшествующего шестнадцатидневного сражения, которое сломило Голландию, потрясло Бельгию и подобно урагану пронеслось по полям Франции.
Первый этап немецкой кампании против западных держав с военной точки зрения является образцом. И в прошлом применение нового оружия и новых методов обеспечивало достижение победы в войне. Но редко случалось, чтобы одна страна за другой подвергались такому быстрому и полному разгрому в результате решительного применения новой боевой техники.
Немцы испытали метод «блицкрига» в Испании, а потом применили его в Польше. В течение девяти месяцев, пока Англия и Франция старательно наращивали вооруженные силы старого типа, немцы совершенствовали свой метод ведения войны. В течение девяти месяцев французское верховное командование совершенствовало свою традиционную стратегию, а шутники острили, что «блицкриг» — это «молниеносная война, а молния никогда дважды не ударяет в одно и то же место».
10 мая молния ударила. К 14 мая была сокрушена Голландия. К 20 мая немецкие танки достигли побережья Ла-Манша у Абвиля. К 27 мая капитулировали бельгийские войска, сражавшиеся до полного изнеможения левее английской армии. Английские экспедиционные силы, 1-я французская армия и остатки 7-й французской армии оказались в образовавшемся «мешке», и для Франции настали черные дни.
Это была победа динамики над статикой, победа принципа подвижности над оборонительными принципами, породившими линию Мажино.
***
Переброска английских экспедиционных сил во Францию началась 4 сентября 1939 года. К концу месяца 160 тысяч человек, 25 тысяч машин и 100 тысяч тонн горючего, боеприпасов и других военных грузов были благополучно доставлены во Францию. По-видимому, не все полностью представляют себе, какое это было достижение. Еще в апреле 1938 года английское правительство намеревалось в случае войны с Германией ограничить свою помощь союзникам военно-морскими и военно-воздушными силами. Вплоть до марта 1939 года не было принято решения, предусматривающего нечто большее, чем отправку лишь символического контингента войск [9] для совместных действий с французской армией. Годы разоружения неизбежно должны были ограничить численность этого контингента. В число 160 тысяч человек входили не только боевые части, но также и личный состав баз коммуникационных органов, аэродромов и технический персонал.
9
Это лишь первый, но не единственный случай, когда английским руководителям в ходе Второй мировой войны не удавалось, как прежде, загребать жар руками своих союзников, а самим ограничиваться «символическим» вкладом. (Прим. ред. 1965 года.)
Франция по мобилизации призвала 2 миллиона человек. Совершенно очевидно, что удельный вес английской армии на полях сражений был незначителен. Роль, которую играло английское командование в военных советах, соответствовала численности его полевых войск. Таким образом, важнейшие стратегические решения принимались французским командованием. Вообще говоря, намерения французов сводились к тому, чтобы организовать эффективную оборону границ Франции и удерживать ее, пока не будут сколочены силы союзников, достаточно мощные для перехода в наступление. Англия согласилась с такой установкой, и ее экспедиционные силы были связаны французским стратегическим планом.
Линия Мажино — это одна из величайших в истории иллюзий. Задолго до того, как Андре Мажино, будучи военным министром, добился первого ассигнования в 2900 миллионов франков на ее строительство, она стала символом веры французского верховного командования.
Опыт войны 1914—1918 годов с затяжными действиями на стабильном фронте считался непреложным и в период между войнами. Во время Первой мировой войны появился на свет танк. Однако самый характер войны не давал возможности полностью проявиться всем его возможностям. В Англии, Франции, а потом и в Германии некоторые дальновидные люди сумели понять возможности танка — но только в Германии [10] , во вновь созданной армии, нашлись люди, способные реализовать то, что предвидели их предшественники. Но даже и там им пришлось без конца бороться с консерватизмом высшего командования. Однако их борьба увенчалась успехом.
10
В Советской Армии в тридцатых годах идея маневренных, глубоких операций с применением крупных сил бронетанковых войск, воздушных десантов и поддерживающей авиации получила претворение в строительстве вооруженных сил и в подготовке командных кадров штабов и войск. «Приоритет» немецкой армии в этой области заключался лишь в том, что она первая получила опыт в проведении таких операций в реальных условиях войны. (Прим. ред. 1965 года.)