Оба спорщика сидели полубоком друг к другу, явно испытывая сильную антипатию.

— И что же вы предлагаете? — обратился Василий к Григорию Арсеньевичу.

— Попробуем действовать по старой схеме: вызовем шоганта…

— Я не хочу иметь с этими тварями ничего общего! — отрезал Василий.

Григорий Арсеньевич только плечами пожал.

— Тогда предложи свой вариант.

— А если спросить у этих? — Василий кивнул в сторону стены, где в нишах лежали «жемчужины» демонов.

— Давай! Вперед! Они тебе насоветуют.

— А шогант, — на мгновение Василий закрыл глаза и перед ним, как живые, встали чудовища, с которыми он сталкивался под Ельском. — Нет уж, нет уж… Да и как вы можете быть уверены, что эта тварь будет нам помогать?

— Но в Ельске же помогла!

Василий только фыркнул.

— К тому же, Василек, ты должен помнить, что шогготы, а особенно, шоганты, исполняют волю Древних.

— … или Старцев.

— Или Старцев, — согласился Григорий Арсеньевич. — А ведь и те, и другие ненавидят Ми-го.

— Они и друг друга не любят.

— Тем не менее, когда это необходимо, они действуют заодно. И ни те, ни другие понятия не имеют о том, что тут происходит.

— Ну, положим Великий Спящий догадывается, что тут что-то не в порядке, иначе ни ты, ни я тут не оказались бы.

— И все же, Григорий Арсеньевич, при всем уважении к вам, разрешите усомниться в мудрости Ктулху. Если бы он все знал, то давно принял меры…

— Давай не станем затрагивать темы, ответ на которые может оказаться очень неприятным… — заметил Григорий Арсеньевич.

Наступила зловещая тишина. Пауза затягивалась.

— Знаете, я вот тут послушал вас, — вмешался в разговор Кашев, и у меня создалось впечатление, что вы обе бредите. О чем вы говорите? Демоны, боги, вторжения… Идет война, немцы, точнее фашисты…

Григорий Арсеньевич отмахнулся от Кашев, словно от назойливой мухи.

— Мне кажется вы уже видели достаточно, чтобы понять, что мир вовсе не такой, каким вы раньше себе его представляли.

— И?

— И не суйтесь в разговор, — а потом снова повернулся к Василию. — В общем так, я принял решение. Но если что, то те же демоны «задвинут» шогантатуда, откуда его принесут.

— Ну почему именно шогант! — взвился Василий. — Тогда уж лучше отыщите того Старца, что некогда посылали мне на помощь. От него, по крайней мере, не так воняет.

— Старец может затеять собственную игру, — возразил Григорий Арсеньевич. — К тому же я обещал оставить его в покое, после того случая.

— Ладно, проехали, — махнул рукой Василий. — Делайте, как знаете.

Ничего не говоря Григорий Арсеньевич встал и направился к ближайшей защитной пентаграмме. Василий же остался сидеть низко опустив голову, и даже не посмотрел ему вслед.

Через минуту Григорий Арсеньевич, заняв место в центре одной из пентаграмм, начал читать речитатив, взывая к потустороннему существу. Дальше все происходило по традиционной, заезженной схеме. Несколько секунд и Убежище заволокло черным дымом. Потом появился демон. В этот раз это был Гимель из семейства Питона. И выглядел он словно Минотавр. Только глаза рога и копыта были у него из живого пламени.

— Ты должен доставить мне шогантаТроицкого, — приказал Григорий Арсеньевич.

— Слушаю и повинуюсь!

А через пару секунд сидевшие на подушках и одеялах содрогнулись от накатившей волны тошноты. После чего в центре зала возникла странная фигура лишь отдаленно похожая на человеческую. В первый момент Василию показалось что перед ним человек, с которого заживо содрали кожу. И только чуть позже он разглядел слишком большие для человека зубы и горящие красным, хищным огнем глаза.

Григорий Арсеньевич зажимая нос рукавом шагнул у чудовищу, то же самое сделал Василий.

— Рад новой встречи, — утробно проворчал шогант, скрестив руки на груди и взирая на людей сверху вниз с высоты своего огромного рота.

— Чего нельзя сказать о нас, — проворчал Василий, но шоганти Григорий Арсеньевич сделали вид, что не слышат его замечаний.

— Смотрю, с нашей последней встречи ты сильно изменился, — заметил Григорий Арсеньевич.