– Точно. Ремус, – кивает Торн. – Такой болезненный был мальчик. В общем, Фрэнк и Алиса считали, что это, мягко говоря, несправедливо – четверо на одного, и пытались эту мысль до них донести, но абсолютно безуспешно. Чуть с ума с ними не сошли за три года. Еще и Лили постоянно жаловаться прибегала.

– Лили… Поттер?

– Ну, тогда еще Эванс, – усмехается он. – Да, она. И Джеймса она тогда терпеть не могла. Я, признаться, в шоке был, когда узнал, что они поженились. Но любовь такая штука…

– А на что она прибегала жаловаться? – спрашиваю я, окончательно переставая что-либо понимать.

– Так на Джеймса, – отвечает он, пожимая плечами. – Стервозная была девчонка, сказать по правде. Но за Снейпа почему-то всегда заступалась. Я, конечно, не следил за младшекурсниками, но есть вещи, которые просто невозможно не заметить.

От всей этой информации у меня уже голова идет кругом, и я решаю несколько изменить направление нашей беседы.

– А с моими родителями вы дружили? – спрашиваю я.

– Не совсем. Они вообще дружили, в основном, друг с другом, – с улыбкой отвечает он. – Но приятелями нас точно можно назвать. Ты как, навещаешь их?

– Сегодня вот был, – киваю я.

– Я тоже заглядываю. Часто, к сожалению, не получается – работа, семья.

– Правда заглядываете? – удивляюсь я. Мне почему-то всегда казалось, что кроме нас с бабушкой к ним никто не приходит.

– Конечно, – серьезно говорит он. – Друзья – не друзья, но люди они замечательные. И как авроры очень много сделали для магического мира.

Я чувствую прилив благодарности. Приятно осознавать, что есть кто-то, кто еще помнит их. И не просто помнит, но и навещает. Хотя бы изредка.

*

– Лонгботтом, задержитесь, – требует Снейп после окончания урока, – я сообщу вам об изменениях в расписании дополнительных занятий в этом семестре.

Я дожидаюсь, пока все разойдутся, и подхожу к его столу. Вид у Снейпа крайне недовольный, и я лихорадочно пытаюсь понять, что же именно сделал не так.

– Отныне занятия будут только по четвергам, – сообщает он.

– Но почему, сэр? – удивляюсь я. – Ведь этого же мало! Я хочу сказать…

– Меня не интересует, что вы хотите сказать, – сквозь зубы цедит Снейп. – И если вы считаете, что мне нравится тратить свое время на возню с глупыми неблагодарными студентами, то глубоко заблуждаетесь. Жду вас в четверг, впрочем, если вы не придете, буду только рад. Дверь за вашей спиной.

И что я, спрашивается, ему сделал? Никогда не пойму этого человека. Мне казалось, мы даже поладили, а теперь он снова убить меня готов.

Об этом я думаю весь день и ни на чем не могу сосредоточиться. Хорошо хоть, ни на ЗОТИ, ни на прорицаниях не нужно работать головой. Насчет занятий АД я у Гарри не спрашиваю – как решит, сам скажет. Его и так уже, наверное, все достали.

Вечером я сижу в гостиной и пытаюсь разобраться с трансфигурацией. За время каникул бабушка каждый день мне напоминала о том, что я просто обязан взять этот предмет на ТРИТОН. От трансфигурации отвлекают мысли о Снейпе и этой загадочной отмене занятий. Впрочем, не такая уж она загадочная, если подумать. Наверняка я просто ему надоел за все это время.

– Привет, – раздается над ухом, и я вздрагиваю от неожиданности.

– Джинни, если ты будешь так подкрадываться, то сделаешь меня заикой, – предупреждаю я, не отрываясь от учебника.

– Извини, я не хотела, – она мило улыбается и садится рядом. – Рон говорил, тебя Снейп сегодня задержал.

– Ага, было дело.

– И чего хотел?

– Отменил занятия по понедельникам, – объясняю я. – Злой был, как собака. Ума не приложу, что с ним такое.

– Могу объяснить, если хочешь, – усмехается Джинни. – По понедельникам у него теперь занятия с Гарри. Вот и бесится.

– С Гарри? – я удивленно на нее смотрю. – С чего бы вдруг?

– Ну… – задумчиво говорит Джинни. – Думаю, Дамблдор его заставил. Гарри ведь хочет стать аврором, а без ТРИТОНа по зельям это невозможно.

Звучит складно, но мне почему-то кажется, что она обманывает. Или недоговаривает, как минимум. Зачем, интересно? Снова какая-то тайна, не иначе. У Гарри всегда так, я понимаю. Ну и ладно. Главное, что дело не во мне.

– А как он в целом? – спрашивает Джинни.

– Кто?

– Снейп, кто же еще? Сильно зверствует?