Вот в таком же квартале-доме, располагался и трактир. Дверь в него была отворена по обычаю увеселительных заведений, и оттуда вырывались голоса и смех, впрочем, не слишком громкие. Между дверями этого трактира и следующего горел масляный фонарь. Тут жили состоятельные граждане, но не богатеи, и поэтому им разрешался один фонарь на два номера дома.

Трактир "Кусок мяса" располагался не настолько близко от городских ворот, чтобы в нем собирался всякий сброд, но и не в двух шагах от центра города, чтобы тут останавливались принцессы и славные рыцари. Место было тихое и удобное, издавна облюбованное торговцами не такими богатыми, чтобы с караванами и обозами ездили другие, но и не такими бедными, чтобы самому править возом.

Принц и ведьмочка заглянули внутрь трактира. Прямо у входа на стуле сидел, сложив на животе волосатые руки, толстый, наверное, десятипудовый вышибала, и кривил губы в усмешке, прислушиваясь к разговору за ближайшим столом. Увидев гостей, он поднялся навстречу.

– Местов нету!
– сообщил он, вставая в дверях, как затычка в бочке.

– Мы ищем Гурия.

– Какое тебе дело до Гурия?!
– подозрительно и сварливо поинтересовался вышибала.

– Говорят тебе: есть дело, а какое - тебя не касается!
– вмешалась ведьмочка.
– А ну, пропусти нас!

Вышибала раскрыл рот, но вдруг передумал, усмехнулся и отодвинулся.

– Не нравится мне это!
– пробурчала она, входя в тесноватый зал трактира набитый битком.

Принцу это тоже не понравилось, но делать было нечего - торговца нужно разыскать.

Они остановились посредине тесного помещения, уставленного столами, оглядываясь в поисках знакомых физиономий обозчиков, или охранников Гурия. Но знакомых не было. Зато вышибала взбежал по лестнице, заходившей под ним ходуном, на второй этаж и почти тут же спустился обратно, бросив на них злорадный взгляд.

– Совсем не нравится, - повторила ведьмочка.
– Вон трактирщик.

Трактирщик увидел приближающегося к нему посетителя, глаза его забегали, и он поспешно нырнул под стойку. Принц подумал, что это плохая примета.

И тут их окликнули:

– Эй! Эй вы!

– Марьянка!

Марьянка стояла, перегибаясь через перила на первой площадке лестницы, и манила их рукой. Увидев, что ее заметили, взбежала вверх по ступеням и остановилась на площадке второго этажа. Принц и ведьмочка переглянулись, но последовали за ней. Она поджила их у комнаты и снова поманила рукой, змеей скользнув за дверь.

– Она нас заманивает.

– Если не войдем - не узнаем, - ответил Принц и толкнулся в комнату.

Дверь за спиной захлопнулась, точно капкан. Принц и ведьмочка оказались в комнате, полной щетинистых, недобро ухмыляющихся типов. Самый небритый сидел у стола, опираясь кулаками о собственные колени. Он оглядел гостей. Оживление быстро пропало из глаз, он вздохнул со скукой. Рядом с ним здоровенный детина, одной рукой перехватил Марьянку поперек туловища, а другой - прижимал острый нож к ее горлу.

– Па-ма-гите!
– придушенно хрипела она, заводя кверху глаза.

– Тьфу ты пропасть!
– плюнула ведьмочка.
– Влипли!

– Отпусти ее!
– тихо потребовал Принц.

– Отпущу, только ты отдай мне эликсир, - едва не зевая, ответил главарь.
– И без глупостей!

Принц оглянулся вокруг. Выражение лиц, экипировка, переходящая, без полумер, от роскошных золотых поясов к жалким обноскам, а главное количество оружия, не оставляли сомнений - перед ними разбойники. Какие именно - догадаться труда не составило. Обнаглевших шаек, которые могли запросто устроить засаду в городском трактире да еще в праздничные дни, было всего две. Атамана одной звали Злобой. Приметы его были известны доподлинно: был он сухощав, строен, носил чистую одежду и манеры имел обходительные, как какой-нибудь лавочник, творил злодейства с "изысканной жестокостью", как об этом восторженно лепетали богатые женщины и романтические балбесы-юнцы.

Второй носил имя Фока и был сумрачен, будто горный перевал в ненастную погоду, манерами и одеждой не отличался от какого-нибудь мясника, действовать предпочитал грубой силой и напролом. Он не имел в своих почитателях томных барышень и романтичных юношей. Первые лишались чувств от его напора, а вторым, при всем хитроумии, не удавалось обставить благородством его беззастенчивый грабеж, а повешение за шею строптивых купцов оправдать справедливостью. Однако пышнотелые дочки лавочников и румяные поселянки охотно бросались в его медвежьи объятья. Атаманы жестоко соперничали между собой числом, дерзостью нападений и количеством добычи.

Принц бродил по этому миру достаточно, чтобы это тотчас припомнить это, сообразить, какая шайка перед ним. Впрочем, известие не порадовало, и не огорчило его - он не испытывал симпатии ни к тому, ни к другому.

Ведьмочка не была осведомлена столь же хорошо о разбойниках и принципиальной разнице в их стилях, но ей до того и дела не было. Философия серого балахона ставила ее выше, над всеми.

– Еще чего!
– от души возмутилась ведьмочка.
– Обменять девчонку на эликсир! Пускай делают с ней, что вздумается! Она нам не кума, не сватья! Пошли отсюда!