Несмотря на это, Онассису (пожалуй, одному из лучших в мире переговорщиков) удалось в Швейцарии договориться о беспрецедентном банковском кредите, Olympic Airwaysготовилась совершить новый рывок по завоеванию мировых авиарынков. Однако этому помешали финансовые и семейные проблемы Онассисов…

Аристотель Онассис, как и подавляющее большинство «людей судьбы», был не только внутренне глубоко религиозен, но и достаточно суеверен, хотя скрывал это. Исключительным доверием танкерного короля пользовались астрология и эзотерика. Поэтому для наиболее важных (и, по возможности, всяких) дел Ари старался выбрать астрологически наиболее выверенное и благоприятное время. В этом нелёгком деле многое зависит от компетентности и опытности эксперта — астролога. После нескольких проб и ошибок Онассис нашёл «подходящего» астролога в лице знаменитого монаха и отшельника отца Аристотеля, своего тёзки, который, подобно древним мудрецам, жил на маленьком островке Спорады в Эгейском море в живописной старой башне. Предсказания мудрого монаха-отшельника, еженощно наблюдавшего в телескоп, привезённый из Ганновера, за звёздами и производившего какие-то одному ему ведомые расчёты, до сих пор поражают точностью.

На своём островке отец Аристотель жил со второй половины 1940-х годов, в 26 лет последовав зову свыше и став добровольным отшельником. Ни телефона, ни телевизора у него не было по простой причине — на острове отсутствовало электричество.

Среди посетителей монаха, который старался всячески избегать любой рекламы и шумихи вокруг своей персоны, тем не менее можно было увидеть многих мировых знаменитостей: ведущих промышленников мира из Америки, Японии и Австралии, видных политических деятелей, звёзд шоу-бизнеса, деятелей науки и культуры…

Онассис, приехав к мудрецу и поговорив с ним, взял себе за правило посещать его не реже одного раза в год, чтобы составить свой гороскоп и выслушать общие предсказания на ближайшее время. Практически всё, что ему предсказывали звёзды, сбывалось. Правда и Ари сам старался изо всех сил, а, как известно, Бог и звёзды в первую очередь помогают тем, кто сам себе помогает. Да и везло ему почти всю жизнь так откровенно, однозначно, немыслимо, что конкурентам оставалось лишь зубами скрежетать.

Аристотель Онассис отчётливо чувствовал влияние звёзд на ход своих дел. И поэтому никогда не скупился на щедрые гонорары, которые звездочёт отец Аристотель потом обычно раздавал крестьянам, жившим с ним на острове, чтобы они смогли купить кое-какое нужное для хозяйства оборудование, технику.

(Мудрый отшельник за год до чернобыльской атомной катастрофы предскажет её в мельчайших деталях, с точностью до недели укажет срок покушения на экс-президента США Рональда Рейгана и многое-многое другое…)

Говоря о фантастическом везении и потрясающей удачливости Онассиса, верным будет вспомнить один из особенных эпизодов его детства. Раз в две недели его бабушка Гефсимания сворачивала пару жилеток и панталон внука и относила их в храм, где дружившие с ней диаконы клали их под… алтарь! Когда через 14 дней они могли считаться достаточно освящёнными, она с триумфом забирала их домой, оставляя на смену другую пару. Дома Гефсимания сажала внука в лохань с водой и скребла его («как будто я был палубой корабля», — вспоминал Аристотель) так, как будто хотела заживо содрать кожу, пока он «не становился очень, очень чистым». Тогда она заставляла его облачиться в освящённые одежды и читала маленькое благочестивое наставление:

— Теперь я уверена, что твои грехи прошедших двух недель будут прощены и ты будешь очень хорошим мальчиком.

…Онассис владеет судостроительными верфями в Швеции и Англии, нефтяной компанией «Омега», нефтеперегонными заводами, огромными участками земли в Европе и Южной Америке, сетью фешенебельных отелей в Греции, Париже, Лондоне. В 1968 году он приобретает солидный швейцарский банк, намереваясь превратить его в финансовый центр своей империи. Штаб-квартира империи — на юге Франции, офисы филиалов — в Нью-Йорке, Женеве, Афинах… В общей сложности состояние Аристотеля Онассиса в конце 1960-х будет определяться (по самым скромным подсчётам, основанным на суммах страховки) в миллиард долларов. Реальная же стоимость его активов, несомненно, во много раз больше. Каждый день (на пике бизнеса) приносит ему доход от двухсот тысяч до миллиона долларов!..

— …Уважаемый! — окликнули меня на выходе из ЦДЛ. — Можно вас на минуточку?

Убедившись, что окликают именно меня, я непроизвольно ссутулился и вразвалочку (дабы не выказать излишней суетливости) подошёл к двум курившим на другой стороне улицы Герцена мужчинам. Сомнений быть не могло: комитетчики.

— Опять газовая камера? — неудачно пошутил я. — А где же мой приятель? Где Андрей X.?

— В командировке, — сухо ответил один из них (как две капли воды похожий на другого: я мечтал стать писателем, старался запоминать характерные черты, повадки — но зацепиться было не за что, всё будто намеренно стёрто). — Как успехи?

— Да почти никак, — развёл я руками. — Неуловимая парочка. Сделал несколько снимков, но всё больше издалека и со спины. Но чтобы оба фигуранта были в кадре и видны лица — нет. Но я вас слушаю.

— На послезавтра намечено бракосочетание, — сказал второй. — В загсе на Грибоедова. Попробуй со своими «корочками» сделать фоторепортаж. Задай ему хотя бы пару-тройку вопросов.

— Попробую, — сказал я, вспомнив, что «корочки» сдал, и подумав о письме Каузову. — Но как-то странно…

— Что тебе странно?

— Неужели у могучей службы репортёров не имеется?

— А вот этот вопрос неуместен. Заранее приедешь, займёшь место в проходе, потому что в зал не пустят, спросишь… Ты по-английски говоришь?

— A little bit [6] .

— А ещё международник! Короче, о чём угодно спросишь — маловероятно, что он тебе ответит. Но хоть фотки крупным планом будут.

— А как насчёт аккредитации?

— У них фотограф свой.

— А насчёт спецсредств? Вмонтированных в стены, в люстры аппаратов, диктофонов?