Она прикусила губу, потом быстро кивнула.

— Хэмпстед, — сказала она. — Кентон-гарденс, пятнадцать. Под… под фамилией Стоун… мистер Стоун.

Джим поднес к губам ее руку и поцеловал ее. Все кончалось так быстро.

— Вы сможете приехать сюда еще? — спросил он.

Она беспомощно покачала головой, не сводя глаз с «виктории».

— Тогда напишите мне, — сказал он, нащупывая в кармане одну из визиток Фреда. — Я Джим Тейлор. По этому адресу. Обещайте.

— Я обещаю, — сказала она и, с последним встревоженным взглядом, взяла его руку.

Их руки сомкнулись, а тела уже отступали, потом разомкнулись и руки, и она вышла из-под деревьев. Джим стоял, не двигаясь с места, пока кучер останавливал лошадей. Он видел, как она оглянулась, робко и быстро, а потом он уже ничего не видел, потому что с его глазами произошло что-то странное. Он сердито вытер их тыльной стороной ладони; коляска снова тронулась и вскоре исчезла, влившись в поток экипажей на углу Гайд-парка.

Изабел не произнесла ни единого слова, пока Салли рассказывала ей о женитьбе Макиннона; выслушав, она только кивнула головой и молча последовала за ней к кебу. Она села рядом с Салли, по-прежнему безмолвная, и закрыла лицо вуалью.

— Как твоя рана? — спросила Салли, когда кеб выехал с площади. — Очень больно?

— Я ее почти не чувствую, — ответила Изабел. — Это пустяки.

Салли поняла. Это значило: по сравнению с тем, что ты мне сейчас рассказала. Изабел все нянчила на руках свою шкатулку, словно решила никогда не расставаться с ней, даже после смерти. Собрались они быстро, побросали кое-какую одежду в ковровый саквояж и сразу же вышли, торопясь на Бёртон-стрит: ведь там предстояло все расставить по-другому в связи с переездом Изабел, а Салли хотела как можно скорее чем-то занять девушку, чтобы отвлечь ее мысли от Макиннона.

Когда они приехали, во дворе царила страшная суматоха. Стекольщики покидали студию, декораторы же спешили занести туда свои материалы, чтобы в понедельник с самого утра приступить к работе. Те и другие сновали по двору взад-вперед, мешая друг другу, и Вебстер уже начинал закипать.

Салли отвела Изабел в предназначенную ей комнату; она была уютная, маленькая, со слуховым окном, выходившим на улицу. Изабел села на кровать, по-прежнему прижимая к груди свою шкатулку, и тихо сказала:

— Салли…

Салли села с ней рядом.

— Что, Изабел?

— Мне нельзя здесь оставаться. Нет, ты послушай… ты должна разрешить мне уйти. Я приношу людям зло.

Салли рассмеялась, но Изабел отчаянно помотала головой и, схватив ее за руку, продолжала:

— Нет, ты не смейся! Смотри, сколько бед я уже принесла — моей хозяйке, тебе… твоей собаке… это же все я, Салли, клянусь тебе! Где бы я ни была, все оборачивается плохо. На мне проклятие, такой я родилась. Ты должна отпустить меня, я буду жить одна. Найду какое-нибудь тихое местечко, где-нибудь в глуши… стану работать на земле… Но с тобой и с твоими друзьями я оставаться не должна. Ничего хорошего я вам не принесу…

— Все это чепуха! Послушай, все совсем наоборот, тебя просто Бог послал нашему магазину. Они там, внизу, с ног сбились, им необходим человек, который занялся бы конторской работой. Знаю, ты способна делать кое-что получше, но если ты поможешь нам с этим какое-то время, ты же для нас просто клад. Клянусь тебе, Изабел, я вовсе не выдумываю, это не благодеяние — кто-то должен делать эту работу. Знаю, то, что ты услышала о Макинноне, ранило тебя, но со временем боль утихнет, а нам ты сейчас просто необходима.

Наконец Изабел сдалась; в любом случае у нее было слишком мало сил, чтобы спорить. Она попросила показать ей, что нужно делать, и тотчас села за работу, безмолвная и бледная, словно пленница. Салли была встревожена.

Однако посоветоваться с Фредериком не успела, потому что, едва он возвратился от мистера Темпла, примчался Джим.

— Я нашел Макиннона, — сообщил он. — Он живет в Хэмпстеде. Мы должны отловить его, Фред. Тебе лучше бы прихватить твою трость…

Кентон-гарденс, 15, оказался аккуратной маленькой виллой. Дверь отворила женщина средних лет, очевидно, хозяйка; она была явно удивлена, увидев их.

— Я, право, не знаю… — сказала она. — Да, мистер Стоун дома, но те, другие джентльмены сказали, чтобы их не беспокоили…

— Другие джентльмены? — переспросил Фредерик.

— Да, еще два джентльмена. Приехали минут пятнадцать назад. Может быть, я лучше схожу наверх и спрошу…

— Дело очень срочное, — сказал ей Фредерик. — Если бы мы могли увидеть мистера Стоуна, мы ему объяснили бы…

— Ну, хорошо…

Она впустила их и указала на дверь напротив лестницы, на втором этаже. Сама же подыматься не стала и удалилась к себе. Тогда они подошли к двери, прислушались.