Только они ведь — не очки, которые набирают в процессе деятельности, а средство обмена товарами… зараза, и в школе у них про это мало было, и сам он про такие моменты ничего не читал. А ведь наверняка и своих деток в племени нарастёт, и пришлые опять напристают — и никакой даже самой отеческой заботы уже не хватит, чтобы эту массу народу как-то организовать. Разделить на группы, сориентировать на разные направления. Это он уже начал, а теперь займётся вопросом более предметно и осмысленно.

Так вот, думая мудрые мысли, Петя скользнул взглядом по тропе, что ведёт к реке от построенной их с Граппой руками пещеры. А там вскорости и усадьба показалась на низменном левом берегу. Тут всё как обычно, только незнакомая печь вытянулась длинной колбасой около керамического навеса, и два мальчишки шуруют в ней длинной кочергой. Интересно, из чего сделали? Заторопился поглядеть на это чудо… но никакого чуда не случилось — за время его отлучки никто никакого железа не выплавил. Из золота согнули инструмент — плавить этот металл они начали давно, и отливать из него продолговатые узкие бруски умеют многие — из них потом выковывают шила-прожигалки. В данном случае просто сделали совсем большой брусок и выстучали из него инструмент истопника — орудовать в такой глубокой топке деревянной палкой несподручно.

— Пэта! Посмотри, какую мы сделали обжиговую печь, — горделиво напыжился заводила этой компании по имени Тын. — Мы её не остужаем, а двигаем через неё горшки кочергой — их потом оттуда, сзади можно по одному доставать, когда они уже совсем обожгутся.

— Ну, вы даёте! И что, вот так вдвоём с Кыном и управляетесь с нею?

— Нет, ночью другие работают. А сейчас все уехали за дровами — их приходится возить издалека, потому что весь валежник, что был поблизости, уже собрали.

Забавную печку ребятишки соорудили. Вдоль всей длинной сводчатой топки посередине устроен из кирпича брус, шириной точно с диаметр днища наибольшего из горшков. Вот по нему посудины и двигают от себя загнутым концом золотой кочерги. Дрова же горят справа и слева ниже опорной поверхности. Воздух в печь подают опахалом. Каждый раз, как только пламя стихает, сожрав топливо, вытягивают задний предмет наружу через окошко в дальней стене, на его место подтаскивают следующий. Потом заслоняют этот проход керамической плитой и остальные обжигаемые предметы придвигают кочергой же спереди назад.

После этого загружают топливо поверх горящих углей и снова начинают работать опахалами, раздувая пламя, языки которого иногда вырываются из короткой полутораметровой трубы, вход в которую устроен сзади около выгрузочного окна. В общем, конструкция весьма хорошо продумана. Петя даже не уверен, что сам бы догадался до такой. Ай да детишки растут у них в племени! Ведь только разок, считай, показал им конструкцию свода и попробовал его соорудить — а уже до чего допетрили!

Как ни крути, но заниматься всем подряд у Пети уже не получается. Во-первых, просто не хватит размеров головы — не вмещается в неё столько всякого разного. Во-вторых, он вообще-то ни в чём не специалист. Единственное его отличие от местных — вера в силу человеческого разума, принесённая с собой из прошлой жизни. Однако именно сейчас ему необходима быстроходная лодка, способная по водному пути доставить людей и груз на Длинное озеро.

И даже известно, какая. Видывал он соревнования по академической гребле. Чтобы долго не рассусоливать — восьмёрка распашная. Только посадить в неё нужно четверых гребцов, чтобы осталось место примерно для полутонны груза. В общем — длинная узкая лодка, устроенная так, чтобы основная масса народу сидела спиной вперед и приводила судёнышко в движение. К счастью, в деле создания плавсредств из коры, покрывающей лёгкий деревянный каркас, есть уже и опыт, и мастера. Считай, с первого раза получилось то, что нужно. Ну да — вёсла пришлось делать короче, чем помнилось, потому что консоли выноса уключин не получались длинными. И сидения гребцов не скользили. И для предотвращения опрокидывания понадобилась пара балансиров-поплавков в задней части, где не надо размахивать вёслами. Но ходила эта лодка стремительно.

На этот же период пришлось и изобретение мотыги — нефритовая рабочая часть на удобной рукоятке стала прекрасным инструментом, после решения вопроса о надёжном креплении — научились выжигать в конце палки паз нужной формы, в который потом при помощи бандажа заделывали собственно каменный элемент, обточенный на манер зубила. Петя лично испытал пару образцов — вполне годится, чтобы делать ямки и засыпать зёрнышки после выжигания старой травы и прохода сохой. Главное — не раскалывается о камни, которых так много в почвах Бугристых равнин.

В принципе, решить бы ещё вопрос с тяглом при вспашке, и совсем можно было бы цивилизованно жить. Вот припоминает он, будто в древности пахали на быках. Так есть у них выросшие прирученными самцы коров, приходящие за солёной водицей и лепёшкой. Только друг с другом они не ладят, отчего их, как подрастут, закалывают на мясо. А ещё он читал где-то, будто пахали на волах, которые тоже быки, но медлительные и спокойные. Так вот, здесь никаких диких волов не водятся. Даже коровы носятся, как угорелые, отчего вымени большого бурёнки не носят, чтобы оно при беге не било их по ногам и не сбивало с шага.