— О'Трейди передает сообщение капитана Фалькенберга, — сказал Хартц. — Группа лейтенанта Боннимена подвергается мощной атаке с юга.

— Принято. — С юга. Значит, колонна, идущая с севера от Денисбурга, вступила в контакт с ранчеро Луиса. Пока предположения Фалькенберга подтверждаются. Может, и весь его сложный план сработает.

— Что-нибудь новое от Ардвайна?

— Никаких сообщений, зэр.

Я переключил свою командную установку на общую частоту.

— Всем подразделениям 501-го, к югу сильная стрельба. Собраться немедленно. Мы идем на юг для оказания поддержки. Пусть артиллерия отправляется немедленно.

Послышался хор ответов по радио. Всего дюжина человек, но похоже на несколько сотен. Я был бы уверен, что движется целый батальон. И поздравлял себя, когда сквозь туман прорвался солнечный луч и осветил землю у моих ног.

Едва показалось солнце, туман рассеялся. Несколько секунд спустя видимость вместо пятидесяти метров достигла ста, потом двухсот. Через минуту дорога на север стала видна на целый километр — и она была совершенно пуста. По ней с трудом тащился один фургон, а еще дальше шел единственный человек с рацией.

— О'Трейди приказывает всем ложиться! — крикнул я. — Хартц, передай Фалькенбергу, что уловка раскрыта.

По-прежнему ничего не происходило. Я достал бинокль и осмотрел скалы над и за нами. Повсюду движение.

— Боже, — сказал я. — Росак, мы столкнулись с основными силами Алланспорта. Не меньше тысячи человек. Окапывайтесь и не высовывайте головы.

Внизу на дороге разорвался снаряд. Потом еще один — и целый залп. «Неплохая стрельба», — сказал я себе. Конечно, ни в кого они не попали, потому что попадать было не в кого, кроме одинокого фургона. Но нацелились отменно. Будь мы там, весь залп пришелся бы по нас.

Над головой засвистели ружейные пули. Солдаты Ассоциации наконец открыли огонь. Я попытался представить, что чувствует командир противника, и рассмеялся. Он долго и терпеливо ждал, пока мы не окажемся в ловушке, а поймал меньше взвода. Должно быть, он вне себя от ярости.

И собирается перемолоть в фарш моих шестьдесят человек, две мортиры и четыре легких пулемета. Однако на это потребуется время. Я выбрал неплохое место для встречи с противником. Теперь, когда туман рассеялся, я видел, что место лучше, чем я предположил по карте. У нас относительно чистое поле обстрела, а камни большие и прочные. Им придется прийти сюда, чтобы взять нас. Нужно только не высовываться.

Нет смысла себя обманывать.

— О'Трейди говорит ждать и подпустить их поближе. Послышался хор ответов, затем труба Брейди. Начал он с сигнала полной готовности, исполнил еще с полдюжины сигналов и наконец перешел к маршу линейной морской пехоты. «Его любимый, — подумал я. — Чертовски хорошо играет». Но тут я услышал свист снарядов и нырнул в убежище между камнями. И сразу вслед за этим на нашу позицию обрушился залп тяжелой артиллерии.

Внизу на дорогу высыпало множество солдат противника. Мои радисты и два солдата с фургоном погибли в несколько секунд. По склону к нам поднималось не меньше роты Ассоциации.

И тут командир сил Ассоциации допустил первую ошибку. Его артиллерия достаточно эффективно мешала нам поднять головы из-за скал, но те же скалы хорошо укрывали нас, и мы почти не несли потерь. Чтобы начать атаку, солдаты Ассоциации подождали конца артподготовки. Но нужны опытные унтер-офицеры и дисциплинированные войска, чтобы избежать потерь от собственной артиллерии. Это себя оправдывает, но нападающие об этом не знали или в это не верили.

Когда кончился артобстрел, они были слишком далеко. Через мгновение мои люди вынырнули из укрытий. И начали поливать огнем наступающих — ружья, пулеметы, а немного погодя и обе мортиры. Мало у кого из солдат противника была броня, и наш огонь действовал опустошающе.

— Бравые ребята, — хмыкнул Хартц. — Идут и идут.

Да, они продолжали наступать, но недолго. В пятидесяти метрах от нас ассоциаты остановились, дрогнули и обратились в бегство, прихватив с собой одних раненых и оставив других.

Когда атака захлебнулась, мы спрятались за скалы в ожидании нового обстрела.

— Один ноль в пользу морской пехоты, — выкрикнул я. Брейди отозвался заключительными коленцами марша.

— И никто не устоит перед нами…

— Больше не сунутся, — сказал Росак. Он довольно улыбался. — Парни молодцы, мистер Слейтер.

— Да, молодцы.

У нас все стихло, но с юга доносились звуки отчаянной схватки: артиллерия, ружья и пулеметы, мортиры и гранаты. Звуки становились громче, как будто приближались к нам. Луис и его команда ранчеро сражались с намного превосходящим их противником. Я подумал: «Не с ними ли Кэтрин?»

— Теперь попытаются подбираться поодиночке, — предсказал Росак.

— Почему ты так думаешь? — спросил Хартц.

— Никакой дисциплины. После того, что произошло в последний раз, они больше не пойдут в атаку.